В славное завтра — через ликбез?

    По количеству академий, университетов и всяких элитарных “альма матер” на 100 тыс. населения Кыргызстан, конечно, впереди планеты всей. По темпам падения культурного и образовательного уровня, однако, тоже.
    Не тысячи, а тьмы юных граждан страны выходят или готовятся в большую жизнь полу–, мало– или вовсе неграмотными.
    “Сталкивались лбами”
    Четыре года назад это было экспериментом, который начали Центр защиты детей (ЦЗД) и сменная вечерняя школа N 10. Из беспризорников и детей, работающих на рынке, набрали группу индивидуального обучения или по–другому — класс выравнивания. Это были дети, которые когда–то год–два проучились в школе, а дальше по разным житейским причинам она оказалась для них недоступна. А теперь они для нормальной школы — переростки, для вечерней — неучи. Ибо в ней младший класс — шестой.
    Были и совсем запущенные… Подобные двенадцатилетнему подростку, которого мы встретили в одной группе. Он занимается второй год. Но… не научился писать. В его тетрадке — каракули, как у первоклашек. Мальчик не псих и не олух. Просто у него ни–ког–да не было ни карандашей, ни бумаги. Его руки привыкли к тяжелой работе и пока не развиты для такой тонкой, как письмо.
    Что о детях еще?
    Директор школы Людмила Трофименко, знакомя нас с воспитанниками, задавала одинаковые вопросы:
    — Дети, кто живет дома?
    Несколько рук поднято.
    — Кто в приюте?
    То же самое.
    У остальных пока никакой стабильности.
    — Кто работает?
    Почти половина из воспитанников.
    И вот таких детей, знающих, почем фунт лиха, брошенных родителями или обремененных непосильной обязанностью содержать себя и нередко семью, попробовали за год или два подготовить к поступлению в шестой класс сменной школы.
    Кто эти пигмалионы? (Или пигмалионши?)
    Людмила Николаевна Трофименко, директор, работает в школе двадцать шестой год. Педагогический коллектив состоит из пятнадцати женщин “в возрасте” и одного мужчины на полставки.
    — А кто из мужчин пойдет сюда на такую зарплату? — оправдывают женщины представителей сильного пола.
    Людмила Николаевна словно извиняется:
    — Школа у нас небольшая, возможности помочь многим детям нет. В первый год работали только с одной группой, теперь их три. Конечно, это крохи… но мы делаем все, что в наших силах.
    “Крохи” — по количеству. И большое дело по значению. Это родник, который пробивается сквозь нагромождение тяжких проблем, заваливших и сегодняшний день, и путь в хорошее будущее у таких ребят.
    У учителей — золотой опыт. Но они годами занимались с более или менее зрелыми, подготовленными для учебы людьми. И вот педагог–предметник, для которого методики, программы, планы стоят по значимости на втором месте после Корана или Священного писания, который оценивает рвение и небрежение по отшлифованным стандартам, приходит в такой класс… Методик нет, опыта нет, шкалы успеваемости нет. И даже нормы, сколько учеников надо перевести после “ликбеза” в шестой класс, а сколько можно оставить еще на год… а может, даже и на два в “пятом” — тоже нет. И еще от него требуется умение работать с “переростками”, как с малышами в начальной школе.
    — Мы в эти годы друг с другом просто сталкивались лбами, спорили, искали методы, как заниматься с этими детьми, — говорит директор.
    (“Мы” — это учителя сменной школы, работающие параллельно и в группах индивидуального обучения —
    Л. Клюшник, Б.Актенова,
    Л. Избышева, Н. Усенбекова, Д. Имангоджоева, ну и, конечно, сама директор и завуч Л. Мельникова.)
    Хороший педагог желает детям дать как можно больше. Увы, далеко не все хотят брать. Но на удивление — этим “неблагополучным” ребятам учиться нравится. Они очень хотят учиться.
    — В первый год группа занималась раз в неделю, по шесть часов. После уроков ребята никак не хотели расходиться. И нам приходилось срочно придумывать, чем их занять, — рассказывают учителя. — На следующий год заниматься стали два раза в неделю. “Много” ребятам не показалось. В этом году группы занимаются уже три раза по шесть часов…
    И сейчас
    сталкиваются.
    Но — реже
    Родничок живет. Подростки, попавшие в первые группы, уже учатся в шестом, восьмом классах сменной школы. Без снисхождения, по полной программе.
    Отказываться от групп индивидуального обучения (или “ликбеза”, или “подготовишек”, как шутя их называют) педагоги не собираются. Хотя и увеличивать их количество невозможно: в кувшин нельзя налить воды больше, чем он может вместить. И о “своих” (их присылают в школу из приютов, ЦЗД; троих — из ИДН) пекутся без устали. Того, кто из–за работы, из–за непривычки к умственному напряжению пытается сачковать, разыскивают, объясняют. Если есть родители, просвящают и их: зачем и для чего нужны знания чадам.
    Нынешняя забота — дать ребятам и девочкам, не знающим детства, хоть часть благ, которые нормальная школа дает их сверстникам. В вечерних школах, например, нет уроков физкультуры и иностранного языка. Но в этой уже есть секция большого тенниса. Ее ведет выпускница, мастер спорта Сабина Корсунова. Организован кружок по изучению этики. Начинает работать новый — английского языка. Приобрели пианино, и нашелся музыкант–доброжелатель, который будет заниматься с детьми певческим искусством.
    — А петь они все очень любят! — весело удивляются педагоги. — Мы не раз устраивали прямо здесь, в коридоре (актового зала нет), концерты. Все рвались что–то исполнить. Как пели, представить можно. Но зато с восторгом, вдохновенно!
    А главное, в группах индивидуального обучения появились новые учебники. Современные, красивые, в том числе и для начальной школы.
    Помните, в прошлом году в СМИ сообщалось, что школьники и студенты Дании заработали для нуждающихся детей Кыргызстана почти миллион евро? Распоряжаться фондом было доверено ЦЗД. Так вот, 112 тысяч сомов на покупку новых учебников — из этого фонда. Каемся, забыли спросить у ребят, знают ли они, какая невидимая связь существует между ними и скандинавскими сверстниками? И вообще знают ли, что есть такая страна на свете, Дания, где и о них думают?
    Учить всегда,
    учить везде
    Детские приюты города, ЦЗД не предназначены для постоянного проживания бездомных (хотя некоторые и живут здесь месяцами). Публика в основном приходящая–уходящая. Раньше главной задачей было: накормить, напоить, вымыть, подлечить, дать ночлег. И, конечно, если такая возможность есть, вернуть домой или устроить куда–то… Но в последние годы сотрудники стараются хоть за это короткое время пребывания научить чему–то полезному ребят. В ЦЗД, например, учат изготавливать какие–то вещи… рисовать, лепить, читать. А теперь и учителя десятой школы занимаются “ликбезом” с детьми, которые посещают Центр социальной адаптации и реабилитации.
    Конечно, постоянно работающие группы индивидуального обучения СШ
    N 10 это куда значимее.
    — Такой “всеобуч” может помочь тысячам детей и подростков выкарабкаться из безграмотности, получить в дальнейшем образование, — убеждена Любовь Алексеевна Мельникова. — И не надо для этого создавать специальные школы. В любой новостройке в школе можно найти свободное помещение и заниматься c отставшими от школы детьми по месту жительства. Наши педагоги уже могут делиться опытом, помогать методически.
    А что для этого нужно?
    Люди, озабоченные судьбой детей, вытолкнутых на обочину жизни. А все технические, финансовые и организационные проблемы решаемы.
    Валентина КОРЧАГИНА.
    Фото Владимира ВОРОНИНА.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/15732/