2. Проблемы оппозиции или власти?

    Мировой опыт, в том числе, к глубокому сожалению, и наш собственный, показывает, что наличие серьезных оппонентов в какой бы то ни было сфере — экономической, законотворческой, политической, научной, культуры и искусства — не просто желательно, но жизненно необходимо. Отсутствие оппозиции губительно для общества, поскольку на авансцену выходит монополизм со всеми вытекающими из него последствиями: отсутствие здоровой конкуренции и развития, казарменное единообразие, самодовольство и амбициозность, убежденность в собственной исключительности и непогрешимости, подавление любых проявлений альтернативности и инакомыслия. В результате же — застой и распад.
    Рискую навлечь гнев несогласных, но все же выскажу мнение, что Кыргызстану так и не удалось решить острейшую задачу, вставшую перед ним с обретением независимости: как реализовать переход к многоукладным формам жизни с возможно наименьшими издержками, как избежать при этом социальных и политических потрясений, предотвратить борьбу “стенка на стенку”.
    Несогласные могут возразить, что за годы суверенитета в республике утвердились многопартийность, многовариантность форм собственности, плюрализм мнений, введена частная собственность на землю. Все это так. Однако в действительности все это не более чем оболочка, внешние признаки, видимость плюралистичности и многоукладности общественной жизни. На деле же до сих пор стержнем общественного миропорядка остается политический монополизм.
    Все годы независимости президент призывает кыргызстанцев к консолидации и единению. Вот только представляют и воспринимают власти эти понятия несколько по–своему. Аппарат президента ни в малейшей степени не устраивает даже ничтожное смещение центра власти от него к парламенту и исполнительным структурам. И не в последнюю очередь по этой причине в реальности происходит не консолидация, а расслоение общества.
    Начавшееся с экономических противоречий и нестыковки интересов различных групп общества, это расслоение усугубляется возникновением множества идей, интересов, стремлений. При этом максимум, что разрешено подавляющей части граждан республики, — это лишь высказывать свое мнение. Реально же влиять на деятельность политических институтов, живущих по своим, установленным ими же законам и обществу не подконтрольным, кыргызстанцы, как показывает практика, не могут даже в ходе выборных кампаний, результаты которых могут быть либо сфальсифицированы, либо признаны недействительными, как это многократно случалось с неугодными властям кандидатами.
    Все годы независимости Кыргызстана декларируемые правительством гласность, открытость, прозрачность никоим образом не затрагивали и не затрагивают политических механизмов власти.
    Руководство страны при каждом удобном случае со всех трибун призывает граждан к согласию и примирению, предупреждая, что без этого мы обречены. Но к кому обращены эти призывы, кто должен следовать им, как не в первую очередь сами призывающие. Давайте посмотрим, кто выступал и продолжает выступать инициатором и вдохновителем различных “антикомпаний”. В зависимости от внутриполитической конъюнктуры, то это антикуловская истерия, то антиусеновская, антисыдыковская, антипарламентская, антисадырбаевская, антиатамбаевская… Все трудно перечислить.
    Степень гарантий необратимости социально–экономических и демократических преобразований определяется масштабами распространения и глубиной проникновения основополагающих признаков гражданского общества. В цивилизованных демократических странах оппозиция играет вполне определенную роль крыла, свободного от правительственной ответственности и наделенного правом “безответственно” формировать и предлагать программы социального и общегосударственного развития. В этих странах оппозиционное меньшинство выполняет функцию тех дрожжей, без которых общество лишается существенной временной и пространственной координаты.
    Жизнеспособность и нормальное развитие общества немыслимы без радикального “безответственного” оппозиционного загляда вперед. Политическая демократия невозможна без свободного выражения и проявления всего структурного многообразия общества с естественным и необходимым противостоянием политики власти и действенной оппозиции, не отвечающей за действия правительства, но остро реагирующей и мгновенно отвечающей на эти действия.
    Задумаемся, кому выгодны, по большому счету, все эти разговоры о сепаратизме, о стремлении деструктивных сил расколоть республику, отделить некоторые регионы от Кыргызстана? Кому выгодно разжигать и искусственно поддерживать ненависть одних групп населения к другим, кому выгодно противопоставлять граждан одной страны, устраивать между ними противостояние, как это происходило осенью 2002 года в Кара–Куле? Кому выгодно запугивать народ и без того издерганный, усталый, лишенный надежды на будущее, нуждающийся в обыкновенном успокоении и нормальной обеспеченной жизни?
    Думаю, ответ очевиден. Ведь разобщенными, отравленными ненавистью и недоверием друг к другу людьми управлять проще. Их легче сбить с толку, убедить, что преследующая свои личные корыстные интересы власть действует исключительно в интересах народа. А все беды, хаос, экономические неурядицы и разгул беззакония господствуют в нашей действительности не из–за непрофессионализма, бессилия и неумения руководства страны управлять, а исключительно по вине отдельных деструктивных групп.
    В стране происходит беззастенчивое манипулирование общественным мнением. Достаточно вспомнить эпизод из недавнего прошлого. Едва Феликс Кулов ушел в отставку с поста мэра Бишкека, незамедлительно нашлись деньги на экстренное приведение в порядок центральных столичных автомагистралей. И тут же отдельные правительственные СМИ не замедлили упрекнуть в беспомощности прежнего мэра и похвалить за проявленные сметку и хозяйственность нового. Увы, время все расставило по своим местам. Через год–другой проблемы столичных дорог вновь выплыли во всей своей остроте.
    Здесь вот какая параллель напрашивается. С одной стороны, бремя экономических и социальных трудностей, хамство и беспредел чиновничье–бюрократического аппарата, нескончаемые разговоры об успехах проводимых в стране реформ, утверждении демократии и соблюдении прав человека, о борьбе с бедностью, коррупцией и разгулом преступности при крайне скромных и осторожных подвижках во всем этом делают население республики более податливым к акциям оппозиции. А с другой — основная беда кыргызстанской оппозиции кроется, на мой взгляд, в том, что она, мало того что малочисленна, к тому же слишком неоднородна и сильно разобщена. Нет у нее единого ярко выраженного лидера. А главное, нет общей программы, которая бы реально противостояла или хотя бы принципиально отличалась от проводимой нынешней властью. Нельзя же, в самом деле, всерьез принимать и считать программными слова лидера партии “Ата–Мекен” О.Текебаева, сказанные в одном из его интервью: “У нас, социалистов, свое видение общества и его развития. Мы хотели бы, чтобы государство улучшило жизнь людей”. Но покажите мне хоть одного человека, пусть даже не социалиста, не оппозиционера, не принадлежащего ни одному общественно–политическому движению, который бы не хотел того же самого.
    Или, скажем, наверное, многие из кыргызстанцев уже успели забыть, что некогда четыре партии, числящие себя оппозиционными — “Эркиндик”, “Ар–Намыс”, “Ата–Мекен” и народная, — объединились в блок “Народный конгресс”. Ну а дальше–то что? Сколько воды утекло с той поры, но в чем “Народный конгресс” отличился, чем проявил себя, чем запомнился гражданам республики? Ради чего создавался блок, если у него до сих пор не выработана альтернативная программа или хотя бы конкретные предложения реального улучшения дел? Во всяком случае широкой общественности Кыргызстана они не известны. Но оттого ли нет у оппозиции должного авторитета и мощной поддержки значительной части населения?
    Тут, справедливости ради, надо признать, что на ранней стадии суверенитета лидер коммунистов А.Масалиев высказывал конструктивные, конкретные и весьма здравые предложения. К сожалению, ему сильно мешало недавнее прошлое, то, что он в глазах многих граждан республики олицетворял старые, утратившие кредит доверия структуры власти.
    Несомненно, оппозиция сильно бы выиграла в общественном мнении, если бы перешла от только критики власти к активным действиям (нередко вопреки противостоянию и сопротивлению аппарата) для более заметного продвижения общества по пути демократических преобразований. Пока же оппозиция выступает большей частью лишь как критический придаток несогласномыслящей части общества. Не прибавляет веса и авторитета кыргызстанской оппозиции разобщение, а то и прямая конфронтация сил, которая нет–нет да и проявляется в ее стане.
    Не могу не сказать, что меня как рядового гражданина республики обнадежило выдвижение Курманбека Бакиева единым кандидатом на пост главы государства от оппозиции. Сегодня это, пожалуй, наиболее подходящая фигура, способная в случае прихода к власти придать ускорение радикальным реформам, вывести страну из экономического, политического, социального кризиса, вселить в умы и души кыргызстанцев надежду и уверенность, что новая власть действительно заинтересована в том, чтобы положить конец разгулу коррупции и преступности.
    В целом же, повторюсь, как показывает практика, оппозиция, по большому счету, в Кыргызстане пока еще не сформировалась и не состоялась. Кроме лозунгов и благих намерений изменить жизнь соотечественников к лучшему, у нее ничего более конкретного и существенного по сути нет. А этого явно недостаточно, чтобы завоевать доверие и симпатии сограждан.
    Вячеслав Тимирбаев.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/7144/