Приступ любви в ожидании осени?

    Бытие определяет сознание?
    В минувшие майские праздники граждане отводили душу кто как мог. Поскольку никаких парадов и демонстраций в связи с Днем солидарности трудящихся не проводилось, то, сидя за рюмкой, вспоминали дела давно минувших дней. О солидарности трудящихся как не говорили тогда, так забыли и теперь. Да и где она, солидарность эта? Тем более теперь, когда каждый сам за себя и человек человеку волк, хотя б оба они были самыми что ни на есть трудящимися. День пятого мая прошел вообще в глубокой тишине. О Конституции как–то не вспоминалось. Тем более что масса народа, зная, что это — Основной закон страны, совершенно не представляет, какое это имеет отношение к его личной жизни. Тем не менее “крутые” посидели в кафе и ресторанах, обыкновенные — за чаркой самогонки, ведущие правильный образ жизни — на огородах, спешно высаживая картошку, помидоры и прочую будущую снедь. День седьмого мая активно отпраздновали связисты. Народ в массе своей и к этому празднику отнесся индифферентно. Радио, связь давно настолько стали привычными, что о связи вспоминают только тогда, когда она дает сбои. Память о том великом открытии, которое некогда потрясло мир и теперь продолжает совершенствоваться всякого рода наворотами, может быть, и таится где–то в глубинах сознания, но не настолько, чтобы ликовать по этому поводу. Но выпить за связистов, конечно, выпили. Как говорится, “есть повод — есть “Аю”.
    Казалось бы, какое дело народу в таком разе до всяких там ветеранов войны, которые к Дню Победы стали потихонечку выбираться на белый свет из своих холодных квартир, надели ордена, почистили костюмы и как бы даже помолодели. Но о чудо! Именно этот праздник объединил наших граждан в каком–то духовном порыве, заставившем их вспомнить о том, что есть родина, есть государство, есть их защитники… Ветеранам дарили кто что мог: деньги, домашние тапочки, конфеты. Их все обнимали, поздравляли, крепко сжимая молодыми сильными руками хрупкие, тонкие плечи. И даже в воздухе как бы витало некое ощущение праздника, который всегда с нами. Какая такая тайна таится в этом дне, если беспомощные старики хотя бы на краткий миг становятся неким цементирующим материалом, который вдруг сплачивает отдельных граждан в народ? Ответом, ключом к этому вопросу является слово “победители”. Давным–давно, еще в прошлом веке, они победили, хотя могли бы проиграть. Ни одно последующее поколение не знает такой силы праведной победы, которую вобрали в себя все оставшиеся в живых после той Великой войны. Те, кто родился после войны, вобрали в себя разрушительную силу поражения: в один миг они остались на обломках огромной родины со всеми вытекающими из этого последствиями. И глядя на постепенно уходящих победителей, они словно бы пытаются подпитаться их силой, их верой, их мужеством. Но — тщетно. У каждого поколения должны быть свои нравственные победы. И если их нет, то общество приходит в упадок. Мы, конечно, не Римская империя, но загниваем в точности по ее образцу. В загоне свободная мысль, честный труд — позорен, торговцы стали главными идеологами страны, а умение “взять” или украсть у государства стало той “доблестью”, на которую равняются молодые, завидуя “ловким и смелым”.
    Но отчего даже в душах молодых такая тоска по достоинству, с которым держатся ветераны той войны, по чистоте душевной, по силе, с которой те, опираясь на палочки, все–таки преодолевают свои последние метры? Или это просто человеческая тоска по жизни не во лжи, которую в обычном повседневье наши граждане загоняют далеко в глубь души?
    Мудрость покинула наши пределы?
    НакопленнаЯ человечеством мудрость покинула пределы нашего государства. Дальше чтения газет, причем самых что ни на есть простеньких, — про убийство, роковую любовь и пошлые похождения отягощенных потенцией и деньгами “крутых”, народ не идет. Наступил какой–то интеллектуальный всеобщий ступор. И это, оказывается, уже диагноз. В одной из газет появилось очередное сообщение, что в самый разгар майских праздников может произойти конец света, если какая–то там не то планета, не то комета столкнется с землей… И что же? Всеобщее спокойствие: фу, наконец–то отмучаемся. Радовало, что все сразу и вместе. Но при этом бурно обсуждалась проблема скамейки, которую “мой муж своей собственной краской выкрасил!”, внимательно всматривались в чужое мусорное ведро — от чего остатки, что они там едят и что это за красивая бумажка, если вечно жалуются на нехватку денег? Одна соседка, глядя на другую, ненавистную, с улыбкой поясняла: “И ты, Кать, погибнешь”. Та только зло сверкнула глазами. Всех радовало лишь то, что могут погибнуть сразу все. Куда печальнее этого только тот факт, что сосед живет лучше.
    Великие мудрецы, в том числе и Востока, понапрасну писали свои трактаты, потому что мир после этого не изменился ни на йоту: пусть все вокруг пропадет, лишь бы мне было хорошо, пусть воровство и казнокрадство — это плохо, но пусть лично мне повезет в воровстве и казнокрадстве. Кто сегодня в Кыргызстане читает Данте с его описанием ужасов ада? Кто читает Низами с его тщетными увещеваниями о том, что злато — это ничто в сравнении с душой. Наши граждане вполне уверенные в себе атеисты: там, за пределом то ли что–то будет, то ли нет, а тут деньги дают все.
    Поэтому сегодня никто и ничего не читает: и так все ясно — есть деньги, живи и радуйся, нет денег — плачь. Вот и вся философия. Продаются все и покупаются все. И даже те, кто на экране телевизора и как бы борется с недобросовестным управлением. Не знаю кому и зачем такие показы нужны, зато народ комментирует их, не стесняясь. Вот этому дали столько–то за то, чтобы можно было заниматься своим копеечным бизнесом, этот “купил” машину на деньги того–то, у этого такой особняк, что мы, когда устанавливали там сантехнику, терялись в здании… И так далее и тому подобное. При этом, что самое страшное, народ не осуждает казнокрадов, а, прямо как в Средневековье, склоняется в умилении перед их величием. Они — богатые, и этим все сказано. Поэтому перед ними нужно падать ниц, ползать под ногами, смеяться всякой глупости, смотреть в рот в надежде на то, что однажды оттуда выпадет большая крошка и ее можно будет слизать.
    Коррупция сломала нравственный хребет кыргызстанцев, и теперь это совсем не тот народ, который был совсем недавно. Из глубин души полезло темное, мохнатое, грубое рабство. Началось деление общества на белую и черную кость. Те, кто разбогател, считают, что таким образом восстановлена историческая справедливость: мой прадед был богатым, мой дед был богатым, а та чернь, что рождена была чернью, слишком уж распоясалась в советские времена. Приходилось сидеть с ней рядом, есть из одного котла и даже, о ужас, подчиняться отдельным ее представителям. Теперь все встало на свои места. То есть, уточняю, если бедным человеком рожден Сократ, Платон, Авиценна, то ему в наших краях ни Сократом, ни Платоном, ни Авиценной не стать? Раздражаются. А что тогда будет с Кыргызстаном, если к власти станут приходить только наследственным путем, хотя б в числе этих наследников было немало глупцов и просто плохих людей? Ответ впечатляет! Богатый человек не может быть глупым.
    Богатым с рук сходит все: пьянство и разврат потомков, их криминальные поступки, их, мягко говоря, антиобщественные деяния. И поэтому тысячи тонких и юных девственниц Кыргызстана мечтают только об одном: лечь под богатого отпрыска и тем самым решить свои материальные проблемы. Но Золушками в наших краях стать еще труднее, чем в Америке. Зачем отпрыску какая–то там Золушка, если за дверцами его лимузина толпится еще тысяча подобных ей? Любовь уступила место торговле телом, и еще не известно, когда в народе проснется брезгливость. Некогда на том месте, где сегодня поднимается сквер между ЦУМом и оперным театром, стояла мечеть. Люди приходили туда, чтобы испросить благословения и прощения за свои грехи. Сегодня там растет высокая трава, и в этой траве путаны ублажают каждого желающего, читай: имеющего деньги. Воистину: нет ничего святого на земле. Тем более что и служители Бога сегодня готовы отпустить вам ровно столько грехов, сколько вы за это заплатите.
    Не знаю, как на кыргызском языке разговаривают богатые люди, но на русском (европейцы) говорят так, словно бы век книг не читали: евонная, еенная, ложить, портфель (с ударением на первый слог). Натуральные Шариковы. Только эпохи недоразвитого капитализма. Общаясь с ними, постоянно ловишь себя на мысли, что надо выбирать слова попроще, иначе не поймут. Тем не менее именно такие люди — хозяева нашей жизни и, надо полагать, еще долго ими будут. Говорю же: народ сегодня в кумиры выбрал тех, у кого толстая мошна. И не важно, отчего это она вдруг растолстела. Спрашивается, зачем мудрецы мира денно и нощно корпели над своими трудами, если золото все равно перевешивает любую мысль?
    Знакомый рассказывает: смотрел заседание правительства на тему, как приостановить вывоз и хищение металла… Оказывается, просто надо взять весь этот похищенный металл под свой контроль, переплавить и найти покупателей. Например, в Афганистане. О том, что в Кыргызстане нет возможности переплавлять металл, даже не вспомнили. И о том, что весь наш металл в то или иное время был привезен из России, а сами мы его производить не можем, тоже не вспомнили. Как сами будем жить без металла, который или похищен, или просто пришел в негодность, речи тоже нет. Такое впечатление, говорит знакомый, что рассуждают не государственные мужи, а малые дети, которым главное, чтобы было хорошо сейчас, а что будет потом, пусть думают взрослые. Но какие такие взрослые думают о нашем Кыргызстане? И насколько они любят нас, инфантильных, чтобы не пустить потом по миру? Скопидомствуя для себя, любимых, те, кто имеет право решать судьбы всей страны, поставили ее в удивительное экономическое, политическое, идеологическое положение. И при этом, повторю, с серьезностью и “ответственностью” Шариковых полагают, что блюдут государственные интересы! Нет, все–таки почему так получается, что во власть приходят именно такие люди, которые дальше своего носа ничего не желают видеть?
    Ты депутат. И этим мне уж дорог?
    На вопрос предыдущей подглавки есть очень простой ответ: потому что и граждане наши не приучены смотреть дальше своего носа. Личная выгода, личный гешефт, личный нос им куда дороже всего остального. Вот на таком идеологическом фоне и проходят сейчас повсеместно встречи депутатов со своими избирателями. Указ о выборе нового парламента будет издан еще только осенью, а предвыборная борьба (точнее, гонка) уже началась. Все местные газеты пишут о том, как прекрасны избранные в этих местах депутаты. И не важно, что в депутатскую бытность никакими великими делами, да и просто полезными для государства, они не отличались. Зато сами лично существенным образом обогатились. За счет чего? Да разве такой вопрос для наших краев актуален? Главное, чтобы стать богатым, а все остальное ерунда. И вот, став еще богаче на посту “служения народу”, они теперь хотят быть вечными депутатами. Во–первых, аппетит приходит во время еды, во–вторых, а вдруг после них придут такие депутаты, которые тщательно проанализируют источники их нетрудовых доходов и найдут способ изъять все это в доход государства? Этого им, конечно же, не хочется. И поэтому большая часть нынешнего парламента намерена баллотироваться вновь. Даже самые честные из них хотят продолжения. И почему бы не хотеть, если в Кыргызстане даже президент вопреки Конституции сумел просидеть столько времени на троне, сколько хотел? Остался б еще, но, говорят, уже иностранцы ему этого не разрешают, возмущаются. А мы — нет, мы не возмущаемся.
    Поэтому депутаты активно стали улыбаться нам, мы — им. При этом обе стороны ловчат и хитрят. Депутаты пытаются обаять народ, чтоб потом снова думать только о себе, а народ делает вид, что согласен быть обласканным, потому что уже просчитал, какую сиюминутную выгоду может поиметь от этого дела. Оказывается, неимущему гражданину в Кыргызстане в обозримом будущем НИКОГДА не войти во властные структуры. Даже если он семи пядей во лбу, даже если он подобен Александру Македонскому. Даже если его приход поможет нашей стране выйти из того ступора, в котором она завязла. Но нам нравится жить в Абсурдистане. Дальше куска хлеба, который мы можем обнюхать собственным носом, мы видеть ничего не желаем.
    Очередной приступ любви в ожидании предвыборной осени уже начал потихоньку сотрясать наше общество. Бурная кампания по выборам парламента, а потом президента опять надолго отодвинет в сторону важные экономические, политические, идеологические проблемы. Народ будет суетиться, чтобы оторвать в этой кампании свою кроху. Депутаты станут менять костюмы, неутомимо следить за прическами, чтобы, отдавая крохи народу, спасти свои собственные богатства. Они будут заученно повторять высокие слова, даже не озадачиваясь, кстати сказать, их поиском. Один из них уже, к примеру, взял слова из цитатника КПСС, что–то вроде того, что я стану вашим “умом, честью и совестью”. Неплохо, не правда ли? Раньше так о себе говорила огромная КПСС, а теперь — один депутат. Какой прогресс в нашем идеологическом пространстве! Народ посмеивается в кулачок, а вслух демонстрирует верность и преданность.
    С такими выборами, как у нас, бедная демократия подобна жалкой приживалке, которую вытягивают на белый свет, когда нужно показать, что она еще жива, и задвигают на помойку на все остальное время. Общество явно деградирует в моральном плане, но что такое мораль рядом с деньгами? Дуновение случайного ветерка: то ли был, то ли не было его вовсе?
    Легкий осенний приступ любви затем грозит перейти в любовный экстаз: следом за депутатами станем выбирать президента. Впрочем, при чем тут слово “выбирать”? Народ давно отдал это свое право тем, кто сидит у трона. Между тем есть у кыргызского народа прекрасное изречение: “Бери мой скот, опустошай все закрома, о Боже, но умоляю, не лишай меня ума, о Боже!”. Или история нас ничему не учит?
    Людмила Жолмухамедова.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/6863/