Сила власти или власть силы

Распечатать

Оставить комментарий

Посмотреть комментарии

8 июля 2003

"ДЕМОКРАТИЯ"

    Каждый имеет право на свободу мысли, слова и печати, а также на беспрепятственное выражение этих мыслей и убеждений. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений.
    Каждый имеет право свободно собирать, хранить, использовать информацию и распространять ее устно, письменно или иным способом.
    Конституция Кыргызской Республики, ст.16 п.9
    Повторяющиеся с регулярностью эпидемий гриппа запреты на выпуск “Моей столицы” навели меня на размышления, которые считаю возможным вынести на суд читателей.
    Если спуститься с абстрактных высот теоретических измышлений о том, какое государство мы строим, на грешную землю до житейского уровня, то надо будет признать, что абсолютное большинство граждан хотели бы жить в условиях товарного изобилия, социальной защищенности, свободы, мира и дружбы, национальной и личной безопасности.
    Трудности, переживаемые сегодняшним Кыргызстаном, кое–кто склонен объяснять тем, что мы (наряду с собратьями по СНГ) являемся первопроходцами на пути перехода от тоталитаризма и авторитаризма к демократии. Но так ли это? Можно ли назвать нашу современную ситуацию уникальной? Ведь подобный переход в свое время пришлось пережить Италии, Испании, Германии, Греции, Чили. Правда, без некоторых характерных для нас особенностей.

    Сила власти. В чем она?
    По крови проникая
    до корней,
    пронизывая воздух
    небосвода,
    неволя растлевает нас
    сильней,
    чем самая беспутная
    свобода.
    И. Губерман
    Один из главных исторических уроков, одно из основных требований переходного периода заключается в наличии в стране сильной государственной власти. Но что значит “сильная власть”? Думаю, вряд ли ошибусь, если скажу, что для очень многих (причем не только людей старших поколений) сильная власть ассоциируется с железной рукой, способной в короткие сроки “закрутить гайки”, навести порядок, покончить с коррупцией. В их понимании сильная власть немыслима без диктатуры и насилия. Как это было, скажем, в СССР при Сталине, в Испании при Франко, в Чили при Пиночете, в Греции при хунте “черных полковников”.
    Между тем сила и насилие — понятия далеко не идентичные. На что указывал один из ярких представителей общественной мысли на рубеже XIX–XX вв. Г. В. Плеханов: “… между силой и насилием лежит глубокая пропасть… сознательные друзья рабочего класса должны твердо помнить, что насилие не тождественно с силой и что насильственные действия пролетариата, при известных обстоятельствах, могут задержать развитие его силы”.
    Было бы большим заблуждением относить сказанное только к пролетариату. История учит, что насилие, диктатура, обещая временный успех, ввергают общество в такую пучину, выбраться из которой бывает очень непросто. В то же время подлинная сила власти проявляется в эффективности ее действий. Но чтобы стать эффективной, власть должна быть структурирована в соответствии с намеченными целями и выдвигаемыми задачами, опираться на закон и на авторитет в гражданском обществе. Этого–то сегодня в Кыргызстане и не хватает.
    Мы наблюдаем, как все чаще власть подменяет уважение к законности и праву произволом права сильного. Допускаю, что я глубоко не прав и сильно заблуждаюсь. Но всегда высказываю свое сугубо личное мнение и никогда не беру на себя смелость говорить от имени группы людей и уж тем более от имени народа, поскольку не имею на то полномочий. Так вот, наблюдая за действиями официальной власти, руководства республики почти за 12 лет независимости, прихожу к выводу, что Кыргызстан по многим важным государственным проблемам не имеет четкого продуманного курса. Все годы — колебания и шараханья. То к швейцарской модели, то к японской, то к китайской, то к турецкой. И приоритетам в нашей внешней и внутренней политике, объявляемым главами государства и перманентно меняющегося правительства, уже потерян счет.
    У меня сложилось стойкое убеждение, что государственные решения зачастую принимаются по случайному стечению обстоятельств, под влиянием личных и клановых интересов или дворцовых интриг. Решающую роль играют второстепенные и даже малопристойные факторы, но никак не интересы государства и народа, не трезвый анализ ситуации.
    Хорошо сознаю серьезность данных выводов. А потому прошу ответить на вопрос: смена правительства и премьер–министра — это проблема государственной важности или нет? И если да, то теперь не для меня, а каждый сам для себя ответьте, сколько правительств и премьер–министров было смещено за годы независимости отнюдь не в интересах общества и государства, а под влиянием причин и течений, о которых нам оставалось лишь строить домыслы и догадки?
    Допускаю, что не все разделяют эту точку зрения, но, по моим наблюдениям, внутренняя политика руководства страны все более смещается в сторону популизма, отхода от магистрального курса на формирование свободной рыночной экономики и демократических принципов. Кульминацией этого отката стали трагические аксыйские события в марте прошлого года
    Замечено, что право силы, право силовых расправ, право пули, административный произвол, допущенные в одном месте, получают дозволение на всей территории. Отчасти наблюдение это получило новое подтверждение в Бишкеке в сентябре прошлого и в марте и мае текущего года. Было нарушено право граждан, закрепленное в п.14 ст.16 Конституции республики, “собираться мирно, без оружия и проводить собрания, митинги, шествия, демонстрации и пикетирования при условии предварительного уведомления органов исполнительской власти или органов местного самоуправления”.

    Не хватит ли пугать друг друга?
    Чтоб сохранить себя
    в природе,
    давя, сминая и дробя,
    страх сам себя
    воспроизводит,
    растит и кормит сам себя.
    И. Губерман
    Если говорить о массовых демаршах аксыйцев и каракульджинцев, о запугивающих заявлениях некоторой части представителей южных областей республики об отделении и автономии, то при всей политической незрелости, провокационности и несостоятельности таких заявлений нельзя не признать, что подобным образом южане выражают недовольство политикой руководства страны, пытаются обратить его внимание на экономические, социальные, финансовые трудности, на неспособность как центральной, так и региональных властей эффективно управлять страной и регионом.
    К сожалению, практика все более убеждает, что за годы независимости в Кыргызстане так и не появились по–настоящему сильные ни центр, ни регионы.
    С первых дней независимости в стране не прекращаются разговоры о создании цивилизованного государства. Все — власти и оппозиция, левые и правые, радикалы и умеренные, консерваторы и центристы — поддерживают лозунг о строительстве правового общества. Хотя представление о том, что же это такое, не всегда совпадает.
    В моем понимании правовое государство — это сообщество, где строго исполняются законы сверху донизу с неукоснительным соблюдением принципа разделения, сдержек и противовесов властей. При этом законодательная власть должна быть наделена до определенного предела и контрольными полномочиями за тем, как исполняются принимаемые ею законы. Кстати, это поможет законодателям лучше уяснить, что многие из разрабатываемых ими актов гораздо легче принять, чем воплотить их в жизнь.
    Власть исполнительная должна быть самостоятельной властью, а не послушной исполнительницей чьей–то воли.
    Власть судебная должна быть не на словах, а на деле независимой ни от кого, подчиняясь лишь духу и букве законов. В связи с этим вспоминается вычитанный где–то случай. Говорят, во время Ялтинской встречи в верхах Сталин и Черчилль затеяли разговор о сравнительной ценности двух систем — социалистической и капиталистической. И английский премьер якобы сказал: “Основная разница между нашими системами состоит в том, что у нас господствуют законы, а у вас — люди”. В этом различии — суть проблемы.
    В суверенном Кыргызстане под нескончаемый аккомпанемент речей и клятв о приверженности и верности демократии шла перекройка Конституции “под президента”. В итоге это привело к тому, что в руках главы государства сконцентрировались практически неограниченные полномочия. Президентская власть не сдерживается никакими противовесами. В результате в республике давно уже правительство никто всерьез не принимает. Власти у премьер–министра хватает только на то, чтобы постращать нерасторопных руководителей виртуальными карами и строгими мерами, которые на практике так ни разу и не проявились. Парламент оказался отодвинутым на периферию политики и утратил влияние на практическое решение злободневных, поставленных жизнью вопросов.
    В республике сложилась парадоксальная ситуация. Ни у кого нет столько власти, сколько ее у главы государства, но его власть практически бессильна перед не имеющими и малой толики ее главами органов местного управления на областном, районном и городском уровнях. Едва ли не все указы, решения и благие намерения президента игнорируются или открыто торпедируются на местах, все многочисленные программы представителями местных органов управления успешно проваливаются. Приводить примеры этого уже даже не хочется. Столько их приводилось за последние годы.
    Надо сказать, что всякий раз, голосуя за президента, мы не теряем надежды на сильную власть, основанную на законе и опирающуюся на авторитет, и всякий раз с огорчением констатируем, что расчеты и надежды наши не оправдались.
    Нынешнюю ситуацию в Кыргызстане оценивают по–разному. Оценка зависит от месторасположения и позиции оценивающего. Скажем, коммунисты, представители оппозиции определяют ее как стагнацию, топтание на месте, усугубление экономического и социального кризиса. Власть же и ее “нукеры” считают, что ситуация стабилизируется и экономика страны находится на подъеме.
    Не берусь определять, кто более прав в своих суждениях. Замечу только, что дестабилизация, рост социальной и политической напряженности не нужны никому. Общество нуждается в законности, правопорядке и безопасности. Активизация же преступных экстремистских элементов указывает на ослабление власти. Тогда как без сильного управления, опирающегося на законы и на доверие общества, реально владеющего ситуацией и контролирующего его, ни стабилизировать положение, ни тем более реформировать экономику и обуздать преступность невозможно.

    Как усидеть на двух стульях
    Хотя и сладостен азарт
    по сразу двум идти дорогам,
    нельзя одной колодой карт
    играть и с дьяволом,
    и с Богом.
    И. Губерман
    Самое печальное и опасное сегодня — неопределенность и непредсказуемость власти. С одной стороны, для сохранения имиджа Кыргызстана как островка демократии в Центральной Азии А. Акаев хотел бы поддерживать в стране хотя бы видимость свободной прессы. А с другой — ну как не зажимать ей рот, когда она вторгается в пределы, связанные с его фамилией? Однако не нами замечено: нельзя быть наполовину демократом и наполовину унтером Пришибеевым, как нельзя быть чуточку беременной. Независимые СМИ — основной и наиболее эффективный инструмент выражения общественного мнения. Использование же силовых структур против мирных демонстрантов, атака на независимую печать — это не что иное, как неприкрытая попытка посеять страх в обществе и сковать общественное сознание, нейтрализовать общественное мнение.
    Нужно ли говорить, что в цивилизованных странах давно исходят из того, что называется “естественным правом”, т. е. из того, что свобода мысли, слова, совести и т. д. и т. п. изначально, от рождения принадлежит человеку. Задача же и смысл законов, начиная от Основного, в том, чтобы оградить эти свободы от покушения со стороны властей.
    Увы, до понимания и соблюдения этого нашему обществу еще расти и расти. У нас нередко власть является первым нарушителем Конституции и законов, подменяя уважение к силе права приоритетом права сильного. Возьмем, к примеру, те же митинги. Если высшим должностным лицам страны досаждает в принципе митинговая стихия, то не должно быть пристрастной, активной поддержки одних митингов и запрещения, подавления других, как это наблюдалось осенью прошлого года в Бишкеке и продолжает наблюдаться до сих пор.
    При этом власти беззастенчиво стремятся придавать видимость законности чему угодно, оправдывать любые свои противозаконные действия. Вспомним хотя бы одиозное постановление правительства за № 20 от 14 января 2002 года. В течение ряда месяцев, пока президент страны не вмешался и не отменил его, Н. Танаев упорно отстаивал, что это постановление отвечает нормам законов и Конституции.
    Как тут вновь не обратиться к первой поправке к Конституции США, принятой еще в 1791 году: “Конгресс не должен издавать ни одного закона, относящегося к установлению религии или запрещающего свободное исповедание оной, либо ограничивающего свободу слова или печати, либо право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями об удовлетворении жалоб”.
    Неужели в этом вопросе Кыргызстан отстал от США более чем на два века?
    Вячеслав ТИМИРБАЕВ.