Парадоксы наших свобод

    Странные вещи происходят в Кыргызстане с общественными идеями, когда они из гонимых и запретных вдруг освобождаются от недавних оков и обретают свободу. С них очень быстро слетает блеск и мишура незаслуженно угнетаемых и преследуемых страдальцев, а взамен этого ложится печать некой растерянности и никчемности.

    Феномен политический

    Вспомним, с каким вожделением в еще не столь давние времена общество жаждало избавиться от чуть ли не 70-летней монополии КПСС на власть и на звание “ума, чести и совести нашей эпохи”. Сняли табу на многопартийность. Оглянуться не успели, развелось у нас этих партий, как у дурака махорки. По числу и названиям партий, именам их лидеров и отцов-основателей всех и не упомнишь.

    Но беда не в этом. Куда хуже то, что, как ни стараюсь, не могу припомнить ни одного сколько-нибудь значимого, полезного для общества дела за какой-либо политической силой. Жиденькие очереди за партбилетами худо-бедно запомнившихся малочисленных партий выстраиваются лишь перед очередными парламентскими выборами. Только и запомнились отдельные из них яростной борьбой за кресла в Жогорку Кенеше и не менее ожесточенными схватками за ключевые посты для “своих” в правительстве.

    Очень скоро пришло ко всем нам трезвое понимание того, что мы слишком переоценили способности и морально-нравственный потенциал отечественного политбомонда и возможности многопартийности.

    Наша многопартийность, выросшая на фундаменте крайне неполноценного и ограниченного исторического опыта, вышла на авансцену без всякой серьезной подготовки. Вот и становятся основателями и лидерами партий все кому не лень. От разномастных шарлатанов и авантюристов до наивных романтиков, полагающих, что достаточно придумать проект или программу переустройства общества и под их знамена устремятся массы, которые обеспечат исход дела.

    При очевидном переизбытке политического чувства нашим многочисленным партиям не хватает политической энергии. Говоря словами Бориса Пастернака, люди ждут от них дела, а они лишь присягают в верности.

    Как это ни прискорбно, но на нашей почве многопартийность превратилась в карикатуру, в политический театр, где большинству уготована незавидная роль статистов из массовки.

    О свободе слова

    Помнится, как в застойные времена деятели литературы и искусства нередко сетовали на недреманное око цензуры, которая не дает им развернуться во всю мощь таланта, мешает воплощению их творческих замыслов, сковывает полет фантазии и художественного воображения. Тогда казалось, дай им волю, и хлынет лавина литературных шедевров, потрясающих кинофильмов.

    Считай, без малого четверть века живем без строгой цензуры. Но что-то не видно новоявленных Булгаковых, Айтматовых, Беловых, Астафьевых, Шукшиных, Бондарчуков, Тарковских, которые все лучшее создавали во времена жестокой цензуры. Зато прорвались в литературу Юз Алешковский, Валентин Сорокин, Веничка Ерофеев с безудержным матом, скабрезностью, пошлостью и апологией пьянства. Надо сказать, что находятся читатели, признающие их творчество верхом гениальности. Увы, это тоже один из признаков демократических свобод.

    В застойные времена число каналов не превышало числа пальцев на одной руке, но всегда было что посмотреть в вечернее время. Сегодня количество программ зашкаливает за семь десятков, а смотреть нечего. Сплошной примитив и убожество, за редчайшим исключением.

    Перехожу к более близкой мне теме — к свободе печати. В свое время я немало статей посвятил этой теме. И если затрагиваю ее вновь, то в силу труднообъяснимого парадокса. В годы жесточайшей цензуры, когда общей целью журналистов было пробиться к читателю, слушателю, зрителю с живым и правдивым словом, хоть как-то противостоять давлению власти, журналисты, в большинстве своем, были союзниками, проявляли корпоративную солидарность, чувствовали плечо друг друга.

    Однако с исчезновением цензуры, появлением первых проблесков свободы слова все резко изменилось. Никогда независимые от официальной власти газеты, в которых мне довелось работать, не подвергались столь массированной и злой атаке проправительственных газет, как в годы правления А. Акаева. И никогда прежде эти газеты не испытывали такого мощного давления властей и судебного беззакония, как в тот период.

    Впрочем судебный произвол по отношению к ИД “Вечерний Бишкек” продолжается и сегодня.

    Ограниченность газетной площади не позволяет проанализировать происходящее сегодня в журналистском цехе. Но, наблюдая за ситуацией в СМИ Кыргызстана, прихожу к печальному выводу, что из множества поражений, которые демократия потерпела в нашей республике, самым огорчительным я бы назвал поражение свободы слова. И не потому, что принадлежу к этой сфере в силу профессии, а исходя из анализа возможных последствий в будущем.

    Свобода экономическая

    Как ни странно, и тут мы потерпели фиаско, и тут получили совсем не то, что изначально ожидали. Ведь в эпоху удручающе пустых магазинных полок, всеобщего дефицита всего и вся, талонов на самые обыкновенные продукты и предметы повседневного спроса существовало устойчивое мнение: дайте свободу частной инициативе и предпринимательству, не вяжите человека нелепыми запретами, не ставьте на его пути ненужные барьеры, и он завалит рынок и магазины так нужными всем нам продуктами и товарами.

    На деле в наших условиях экономическая свобода обернулась не пробуждением инициативы производителей, а раскрепощением открытой спекуляции, свободой “купи подешевле, продай подороже”, свободой ограбления более хищными и наглыми слабых и незащищенных.

    К сожалению, пример откровенного рэкета, отъема доходного и раскрученного бизнеса подавали власть имущие, в том числе и члены семьи первого президента. Это так глубоко въелось в кровь и плоть властной элиты, что результатом всякой цветной революции становился лихорадочный дележ экспроприированного и награбленного.

    Вот и получается, что и четверть века спустя после распада страны развитого социализма мы по-прежнему находимся у разбитого корыта, погрязшие по уши в долгах у зарубежных кредиторов.

    Ну а о том, во что превратились на нашей земле свобода митингов, мирных шествий и протестных акций, уж умолчу. Говорить об этом — все равно что ломиться с фомкой в открытую настежь дверь.

    Вячеслав ТИМИРБАЕВ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/43297/