Игра без правил в одни ворота

    ПРЕМЬЕР–МИНИСТР Н. ТАНАЕВ ТРЕБУЕТ С ПЕНСИОНЕРА 2,5 МИЛЛИОНА СОМОВ
    В минувшую пятницу коллегия Бишкекского городского суда поставила точку в серии процессов по иску премьер–министра Н. Танаева против “Моей столицы” и Р. Приживойт. Оставлено в силе решение Ленинского суда о взыскании с “Моей столицы” 500000 сомов и 3000 сомов с журналиста.
    Прежде чем сообщить читателям детали, напомним содержание первой серии. В своем исковом заявлении о защите чести, достоинства и деловой репутации он написал: “26 ноября 2002 года в газете “Моя столица” № 116(155) журналист Р. Приживойт опубликовала статью “Президент — не сирота. Его в обиду не дадут”, в которой распространила клеветнические сведения о некоторых должностных лицах. В статье указано: “…Танаев под новым расписался (имеется в виду постановление): можно, мол, милиции против мирных граждан, если они не совсем мирные, применять оружие”. Эти сведения дезинформируют нашу общественность и подрывают мою деловую репутацию, причиняя мне моральный вред. Утверждения журналиста Р. Приживойт не соответствуют действительности, так как в период аксыйских событий в марте этого года я занимал должность Первого вице–премьера и не принимал самостоятельно никаких решений”.
    Во–первых, обвинять журналиста в клевете без судебного решения о признании факта клеветы — это нарушение закона КР. Во–вторых, речь в статье шла о постановлении, которое должно было утвердить “Временное положение о применении специальных средств” (то есть о применении оружия сотрудниками милиции), разработанное НЕ во время аксыйских событий, а ПОСЛЕ них. В–третьих, как ни странно выглядит признание Н. Танаева о том, что он в должности первого вице–премьера не принимал самостоятельно никаких решений, кое–какие он все–таки принимал. Как раз об одном из таких решений — скандальном постановлении правительства № 20 от 14 января шла речь в начале статьи. Его подписал именно вице–премьер Танаев в отсутствие премьера К. Бакиева. Оно было отменено 25 мая 2002 года, после того, как международное сообщество, в том числе ОБСЕ и Евросоюз, выступили с резкой критикой этого документа, препятствовавшего свободе печати и нарушавшего ряд статей Конституции КР.
    Цитата в исковом заявлении не зря начинается с отточия. Потому что в начале этой фразы содержится конкретное указание на период времени: “Не успели его под давлением мировой прогрессивной общественности отменить, как Танаев под новым подписался…”. То есть речь идет о конце мая 2002 года, а вовсе не о середине марта.
    Здесь автор ошибся. Постановление об утверждении “Временного положения…” Н. Танаев не подписал. Хотя он как вице–премьер должен был в любом случае поставить на нем свою визу, как это сделали все министры, кроме двух. Это вопрос регламента. Николай Тимофеевич мог или без возражений согласиться с представленным на утверждение “Временным положением…”, или написать свое возражение. Но он обиделся на газету и журналиста за слово “расписался”. То есть признал, что “Временное положение…” МВД было неправильным? А что тогда делать с министром внутренних дел, инициировавшим это Положение, и с другими министрами, которые свои согласительные подписи поставили? Их ведь не наказали за то, что они выступали за применение спецсредств?
    Премьер–министр имел полное право сразу после публикации позвонить в редакцию и потребовать опровержения, не доводя дело до суда. Но это было бы неинтересно, потому что в таком случае Николай Тимофеевич не мог претендовать на материальную компенсацию за вред, причиненный ему статьей. Не думаем, что премьер–министр такой корыстный человек или столь бедный, которому хотелось поправить свое материальное состояние за счет газеты и журналиста. Совершенно очевидно, что все дело было в намерении разорить “Мою столицу” непомерным судебным штрафом. Поэтому Н. Т. Т. затребовал компенсацию в сумме 3000000 сомов с газеты и 220000 сомов с журналиста.
    Еще до судебного разбирательства “МС” и журналист признались в газете в допущенной ошибке и принесли извинения премьер–министру. Но тон извинения, как заявил адвокат Николай Жучков, его доверителю не понравился, потому решить дело миром он не захотел.
    В каком качестве Н. Жучков участвовал в первом судебном процессе, по сей день непонятно. Вместе с исковым заявлением премьера представил суду странный документ. Это была написанная от руки доверенность Н. Танаева на имя адвоката Н. В. Жучкова представлять его интересы в судах Кыргызской Республики со всеми полномочиями.
    Если адвокат выступает в суде как представитель истца, доверенность в соответствии с ГПК и приказом министра юстиции КР должна быть нотариально заверена. Однако судья Байзуллаева в нарушение закона приняла у Жучкова бумажку без подписи и печати нотариуса, зато с представителя ответчика затребовала две доверенности, оформленные строго по закону.
    16 января 2003 года состоялось первое — оно же единственное — заседание. Судом не было принято во внимание, что журналист и редакция извинились перед премьер–министром. Не удовлетворено ходатайство ответчиков о приглашении на заседание истца Н. Танаева. А мы настаивали на этом, поскольку если нет доверенности, то адвокат, имеющий ордер, не может отвечать на вопросы ответчиков и давать пояснения от имени истца.
    При этом судья сослалась на то, что Н. Танаев попросил провести рассмотрение дела в его отсутствие. Еще один нюанс: это письменное заявление премьер поместил в той же самой не заверенной нотариально доверенности на имя Н. Жучкова. То есть в одном и том же, с позволения сказать, документе премьер–министр одновременно наделяет полномочиями своего представителя и обращается к суду с заявлением. Бумаги жалко, что ли? И все это отлично проходит в первой инстанции.
    Суд отнесся к иску премьер–министра с трепетным вниманием и пониманием. Заявление адвоката Жучкова о том, что статья нанесла Николаю Тимофеевичу большой моральный вред и отрицательно сказалась на его достоинстве и деловой репутации, не было в суде подкреплено ни одним свидетельским показанием, ни одним документом. Судья просто приняла на веру сообщение Н. Жучкова о том, что премьер–министру звонили и спрашивали, действительно ли он подписал постановление. Кто звонил, когда, неизвестно… да и не важно. Априори Николай Тимофеевич страдал. И его страдания Ж. Байзуллаева оценила в 500003 тысячи сомов. Хотя суду были представлены документы, подтверждающие, что на банковском счете редакции в тот момент была всего 1000 сомов.
    Но нас изумил даже не размер штрафа, а то, что 20 января в редакцию явились судебные исполнители с определением судьи Байзуллаевой об описи имущества редакции и аресте ее банковских счетов с целью обеспечения иска. Как раз накануне мы получили от спонсора — NЕD (Национальный институт демократии, США) небольшой грант на развитие. Он был мгновенно заблокирован.
    Дело не в том, что Н. Танаев в своем иске не выдвигал требований об описи имущества и аресте средств редакции в целях обеспечения иска. И даже не в том, что судья вынесла определение через четыре дня после оглашения решения и не приобщила его сразу к материалам дела. А в том — и это главное — Ж. Байзуллаева выдала судебным исполнителям исполнительный лист ДО ВСТУПЛЕНИЯ РЕШЕНИЯ В ЗАКОННУЮ СИЛУ.
    Обо всех процессуальных нарушениях, допущенных судьей Байзуллаевой, представитель редакции сообщил в заявлениях, направленных в Бишкекский суд и в судебный департамент Министерства юстиции. Ответа ни на одно заявление нет до сего дня.
    Разумеется, мы подали в Бишкекский суд апелляцию и частную жалобу на действия судьи Байзуллаевой. В заявлении не было ни слова об уменьшении размеров штрафа. Мы просили отменить решение Ленинского суда и направить дело на новое рассмотрение, а также вынести частное определение в отношении судьи Ж. Байзуллаевой. Коллегия горсуда под председательством К. Абдрахмановой (судьи Г. Люлакова и Дж. Ибраева) заседала целых три раза. Разумеется, не прояви мы упорства, дело было бы рассмотрено в один день. Однако представитель редакции адвокат Сергей Воронцов сумел доказать уважаемым судьям, что в качестве представителя премьер–министра адвокат Н. Жучков обязан представить в суд нотариально заверенную доверенность, а не ту же самую написанную от руки бумажку, которая была принята в Ленинском суде. И только на третий раз оформленный в соответствии с законом документ был наконец предъявлен. А заодно и написанное на отдельном листе заявление Н. Танаева о том, чтобы дело рассматривалось без его участия.
    Таким образом, коллегия признала законность наших требований и тем самым фактически подтвердила, что судья Байзуллаева нарушила нормы закона, рассмотрев дело без доверенности со стороны истца. В таком случае дело должно быть, безусловно, передано на новое рассмотрение.
    Однако уважаемая коллегия вынесла решение, противоречащее ее же собственным действиям, и этим создала серьезный правовой прецедент. Теперь любой адвокат может написать себе доверенность и спокойно заявлять иск от имени любого высокопоставленного чиновника. Победа в суде обеспечена. Что же касается адвокатов, представляющих интересы плебса, у них такой номер не пройдет. С них в суде потребуют скрупулезнейшего соблюдения всех требований законодательства.
    Огромный опыт дает нам основания утверждать, что в наших судах идет игра без правил. Прав не тот, кто прав, а тот, у кого больше прав. Истцом в суде фактически выступает не гражданин Имярек, а его должность. (Как иронизировал Антон Павлович Чехов: “Многоуважаемый Шкап!”.)
    И решающее слово принадлежит не закону, а тем, кто с высоты своего служебного положения может давать указания нашим до боли независимым судьям.
    Итак, окончательное решение принято и через неделю оно вступит в законную силу. Газета обязана опубликовать опровержение и заплатить премьер–министру 500000 сомов. А 3000 будет взыскано с журналиста.
    Обжаловать решение коллегии в Верховный суд нет возможности, потому что там временно прекращен прием заявлений в порядке надзора. (Что, по мнению Омбудсмена Кыргызской Республики, является нарушением прав граждан: до тех пор, пока законодательство не будет приведено в соответствие с новой Конституцией, действие имеющихся законов не может быть приостановлено.)
    Вчера, когда эта статья готовилась в номер, мы получили в Ленинском суде очередной иск премьер–министра Николая Танаева к “Моей столице”.
    Теперь Николай Тимофеевич требует компенсацию морального вреда с учредителя “Моей столицы” 10 миллионов сомов, с редакции газеты — 5 миллионов сомов и с автора статьи “Средство от столбняка — суд” М. Корсунского — 2,5 миллиона сомов. И требует публикации в “Моей столице” опровержения следующей информации из упомянутой статьи: “Кстати, будучи вице–премьером, Н. Танаев тоже руководил Наблюдательным советом по управлению государственным социальным страхованием. Полагаю, не без его участия неведомо куда уходили громадные деньги из Пенсионного фонда”.
    Опровергать тут совершенно нечего. Н. Танаев действительно был руководителем Наблюдательного совета и был обязан ведать, куда именно уходят деньги из Пенсионного фонда и на какие цели расходуются.
    Мы не доверяем судьям Ленинского суда, многим заявляли отвод, убедившись в их предвзятости. На этот раз предстоит узнать их мнение о том, стоит ли неоспоримая информация в “Моей столице” 17,5 миллиона сомов и может ли пенсионер Михаил Корсунский, досконально изучивший пенсионное законодательство КР и все вопросы и проблемы, связанные с выплатой пенсий, заплатить премьер–министру 2,5 миллиона сомов.
    Мы же отчетливо понимаем, что именно стоит за исками премьер–министра к “Моей столице” и журналистам — настойчивое стремление растереть “Мою столицу” в пыль. Но об этом в другой раз.
    Эх, раз, еще раз, еще много, много раз…
    Рина ПРИЖИВОЙТ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/4292/