Социалка: болевые точки

    На социальных работниках лежит огромный груз ответственности перед инвалидами, пенсионерами, сиротами и льготниками. Глава Министерства социального развития Кудайберген Базарбаев поделился с “МСН” своими планами, рассказал об основных направлениях работы, проблемах и путях их решения.

    Министерство — не частная лавочка

    За последние три года в Минсоцразвития сменилось несколько чиновников. Фамилии некоторых из них даже не успели запомниться, а другие, наоборот, примелькались в связи со скандалами и судебными процессами. Три месяца назад, заступая на пост министра, Кудайберген Базарбаев пообещал улучшить работу ведомства и повысить качество предоставляемых услуг населению.

    — Кудайберген Базарбаевич, всем известна кадровая чехарда в вашем ведомстве. С какими мыслями вы вступили в должность и какие трудности возникли?

    — Если быть точнее, за три года я — девятый министр. Конечно, такая частая смена вредит отрасли. Ведь министр, как лидер, должен задавать ритм. Многие назначенцы не просто не знали существующих проблем, но даже не успевали в них вникать. Неудивительно, что работа по некоторым направлениям в министерстве встала. А ведь социальная сфера — барометр настроений в обществе. Первое, что я сделал, дал всем понять: министерство — это государственный орган, а не частная лавочка. Левый, правый, красный или черный — для меня это не важно. Есть одно требование — квалифицированная и ответственная работа. Нет главных и второстепенных вопросов, все горящие и требующие решения.

    — Не секрет, что сами социальные работники обеспечены порой даже хуже, чем некоторые категории граждан.

    — Да, зарплата маленькая. Несмотря на это, люди трудятся. В нашей сфере работают патриоты, которые сердцем и душой болеют за справедливость. А ведь некоторые из них получают по 3—4 тысячи сомов. Бывает еще меньше. А между тем сегодня прожиточный минимум составляет 4623 сома. Этих денег едва хватает на еду, а есть еще коммунальные услуги, транспортные расходы и многое другое. Вот поэтому с первого октября и предусмотрено повышение зарплаты социальным работникам.

    Дорогие пособия

    В пятимиллионном Кыргызстане около трех миллионов граждан получают ту или иную социальную поддержку государства. Суммы мизерные, но здесь тыйын, там тыйын, и набегают миллиарды. К примеру, в этом году на социальную сферу было перечислено 6 миллиардов 926 миллионов сомов, что на миллиард больше, чем в прошлом году.

    — Какие социальные пособия существуют в стране?

    — Во-первых, это ЕПМС — ежемесячное пособие малоимущим семьям, имеющим детей. Сегодня получателями таких пособий являются более 120 тысяч семей, в которых проживают 363 ребенка. Эти деньги получают те семьи, где минимальный гарантированный доход в месяц составляет менее 580 сомов. Ранее сумма пособия составляла 310 сомов, затем 370, а в этом году повысилась до 580. А к концу года мы планируем ее довести до 640, а потом еще и до 705. То есть каждый раз идет увеличение с учетом инфляции.

    Кроме того, есть ежемесячное социальное пособие (ЕСП), которое назначается нетрудоспособным инвалидам, старикам, детям, потерявшим кормильца, детям–инвалидам, афганцам, чернобыльцам и другим группам нуждающихся. Всего у нас 25 категорий льготников.

    — Уже не первый год ждут внимания государства труженики тыла и ветераны труда. Какие варианты поддержки вы им можете предложить?

    — Каждое время несет новые проблемы и задачи. Раньше в основном помогали участникам войны. Сегодня дети войны уже стали пенсионерами и нуждаются в помощи. У них было трудное детство. Наше общество должно подумать и о них. И это не прихоть, а требование и веление сегодняшнего времени. Недавно я принимал объединение ветеранов труда “Союз добрых сил” во главе с Житеневой. Они уже долгие годы обивают пороги многих ведомств в поиске поддержки. Но до сих пор от них бездушно отмахивались. Ветераны изложили свои идеи и предложения. Мы их взяли на вооружение. Скоро разработаем закон и вынесем его на обсуждение общественности. Сама процедура принятия закона многослойная. Нужно пройти все этапы.

    — Общественные эксперты предлагают ввести мораторий на введение новых категорий социальных выплат. Мол, на соцвыплаты уходит слишком много средств из бюджета. Что вы можете сказать на этот счет?

    — На данный момент новых льгот не предусмотрено. Хотя время диктует свои условия, возможно, потребуется выделить помощь тем же ветеранам труда.

    — Как обстоят дела в домах престарелых?

    — В нашем ведении пять домов-интернатов для престарелых: в Бишкеке, Сокулуке, Сулюкте, Чуйской и Джалал-Абадской областях. Мы разработали постановление о повышении качества социальных услуг для пожилых людей, которые в них проживают. Созданы общественно-наблюдательные советы при каждом заведении, которые будут смотреть за условиями проживания подопечных интернатов. Директор не должен быть там единственным хозяином, который делает все, что захочет. Недавно я побывал в Нижне-Серафимовском интернате и увидел все своими глазами. В принципе там условия созданы неплохие — есть просторный двор для прогулок и типовое здание, учитывающее все нужды постояльцев.

     Пап и мам ищем и за рубежом

    Больше года прошло, как в Кыргызстане приостановили процесс международного усыновления после разразившегося скандала и ареста ряда замешанных в нем лиц. Однако разговоры о его возобновлении не прекращаются.

    — Международного усыновления не будет до тех пор, пока в нашем обществе бытует мнение о том, что это продажа детей и нажива на них, — считает министр социального развития Базарбаев. — Министерство работает в информационном плане. Мы пытаемся доказать гражданам, что международное усыновление — это нормальный процесс. И он не такой массовый в Кыргызстане, как в других странах. В России, например, ежегодно усыновляют по 40—50 тысяч детей. Если у нас в год будут усыновлять по 5—9 детей, то за каждым ребенком будет пристальное внимание. Конечно, приоритет в первую очередь национальным усыновителям.

    — Ранее депутаты раскритиковали положение об аккредитации иностранных агентств, и вашему ведомству поручили переделать документ. Что сделано в этом направлении?

    — Положение было громоздким, на 19 листах. Его пришлось не только сокращать, но и упрощать. Правильно сказал глава комитета по борьбе с коррупцией депутат Анарбек Калматов. Он как юрист прочитал положение и ничего не понял — так оно было заумно и противоречиво написано. Мы полностью переделали положение. Значительно его упростили и исключили все коррупционные лазейки. Одной из коррупционных составляющих была квота — от каждой страны могли аккредитовать не более трех агентств. Между организациями возникает соперничество, чтобы попасть в эту тройку. Мы снимаем это ограничение. Вместе с тем будет усилена ответственность государственных органов за дачу положительного заключения по той или иной организации. Однако сейчас усиливается ответственность Минсоцразвития в деле усыновления детей. Я этой ответственности не боюсь. Сейчас документ находится в правительстве, после чего мы продолжим работу.

    — Одного из ваших предшественников на этом посту, как известно, приговорили к пяти годам тюрьмы…

    — Любого, кто попытается торговать детьми, Бог покарает. Те два случая, что были в министерстве ранее, не дают основания ставить черную метку на всех. Важно работать честно, прозрачно и открыто, чтобы у людей не было оснований для подозрений. На днях получили хорошую новость из Америки. Наш усыновленный ребенок, который имел тяжелую форму инвалидности, сейчас развивается в атмосфере уюта и семьи при поддержке медиков. Что было бы с этим ребенком, если бы он остался в интернате? В США строго соблюдают закон. Если выявляются негативные факты по отношению к детям, то за это наказывают. Дети не могут ждать, пока взрослые ведут борьбу друг с другом. Их нужно лечить, им нужен уход. Перед введением временного запрета на международное усыновление у нас были рассмотрены дела 14 ребят. Эти дела нужно довести до логического конца. Дети не виноваты в том, что из-за нескольких человек легло пятно на всю систему.

    — Сколько детей сейчас готовы к усыновлению?

    — Всего, согласно базе данных Минсоцразвития, может подлежать усыновлению 161 ребенок. При этом заявки подали 235 родителей. Но наши граждане не готовы брать детей с ограниченными возможностями здоровья. Все хотят здоровых ребятишек. Отмечу, на международное усыновление идут лишь те дети, от которых отказались кыргызстанцы.

    Детдома в прошлое

    У министра социального развития есть намерения по разукрупнению и оптимизации заведений интернатного типа.

    — Постепенно будем переводить ребят из учреждений интернатного типа в небольшие заведения, которые расположим поближе к районам, где проживают родственники или родители, — продолжил разговор Базарбаев. — К примеру, после посещения Покровского реабилитационного центра в Манасском районе молодежной правозащитной организацией в прессе сразу заговорили о том, что дети там не получают должного медицинского обслуживания. Да, это так. Но только из-за того, что нет врачей. Причем специалистов не оказалось ни в районной, ни в областной больницах. Врачи туда не едут. Поэтому и возник вопрос о переводе детей поближе к столице.

    После того как эта информация стала достоянием широкой общественности, ряд НПО, представляющих интересы пожилых граждан, выступили с заявлением. По их мнению, ребят поместят в Сокулукский дом-интернат для престарелых и инвалидов, а бабушек и дедушек переведут оттуда в Нижне-Серафимовский дом-интернат. Общественники тотчас обвинили чиновников в дискриминации пожилых граждан.

    — Но ведь нужно реально смотреть на вещи, — считает министр. — Готовых и обустроенных для жизни детей-инвалидов новых зданий нет. Поэтому требовать невозможного со стороны этих общественных организаций просто неэтично. С кем бы я ни встречался — с послами, международными организациями, всех прошу рассмотреть возможность создания мелких центров. А пока мы имеем лишь стандартные советские учреждения.

    Особые граждане

    В начале сентября у кинотеатра “Ала-Тоо” пройдет акция “От сердца к сердцу”. Это инициатива социального ведомства, направленная на гуманизацию общественного сознания в отношении лиц с ограниченными возможностями.

    — Эту проблему уже давно было пора поднять, — подчеркивает Кудайберген Базарбаев. — Например, сегодня у нас более 26 тысяч ребят с ограниченными возможностями здоровья. 394 живут в домах-интернатах, а остальные видят мир только через окна своей квартиры. У многих родителей страх, что общество не примет ребят, и они держат их дома. Нужно ломать подобные стереотипы и вливать ребятишек в общество, ведь они одни из нас. Когда люди увидят, что рядом с ними живет огромное количество лиц с ограниченными возможностями здоровья, поменяется мнение и в самом обществе.

    — Уже не первый год говорится о том, что есть необходимость поддержки родителей, которые воспитывают детей с ограниченными возможностями здоровья. Ожидаются ли какие-нибудь подвижки в этом направлении?

    — Родным, помогающим ЛОВЗ, приходится тяжело, и их помощь — это тоже вид работы. Родители остаются без трудового стажа, ухаживая за больным ребенком. Сейчас министерство прорабатывает вопрос поддержки таких родителей. Сначала, возможно, это будет пособие для них. Но рассматривается и другой вариант: сразу определить их труд как работу с записью в трудовую книжку, чтобы шли стаж и отчисления в Соцфонд, тогда у человека будет социальная защита в будущем. Он получит пенсию, а не пособие по возрасту. Проект уже готов, осталось найти средства. Возможно, мы приступим к его реализации в будущем году.

    Фото Владимира ВОРОНИНА. 

    Наталья ФИЛОНОВА.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/40301/