Плоха ли плаха?

"Казнить нельзя помиловать" - замечательная фраза для упражнений в пунктуации: где поставить запятую, а потом посмотреть - как  "закорючка" изменяет смысл предложения. В Кыргызстане смертная казнь как высшая мера наказания  за преступление против личности была отменена 25 июня  2007 года указом президента. Сто девяносто шесть заключенных, приговоренных к высшей мере, получили пожизненную отсрочку. До этого на "высшую меру" был с 1998 года наложен мораторий.

    Правозащитники тогда просто в унисон издали победоносное ура и заявили: наш президент самый демократичный президент в мире, а  Кыргызстан просто образец толерантности. Независимые эксперты, не делающие стойку при виде длинного доллара из-за бугра, напротив, выступили с резкой критикой. Награждая при этом акт подписания и само решение отказаться от "вышки" такими нелестными эпитетами, как фарисейский гуманизм, фальшивая морально-этическая ответственность, поклон в пояс убийцам и так далее, в том же духе.

    Однако дискуссиями делу не поможешь, указ уже действовал, и разводить вокруг "высокой визы" сантименты или злобно плеваться было бессмысленно.

    Итак, смертников, кому посчастливилось избежать расстрела (в стране применяли именно такой вид казни), перевели в камеры-одиночки, расположенные в подвалах СИЗО (в Кыргызстане их всего 6). Запрет на "вышку" ежегодно продлевался парламентом, а закона о замене казни пожизненным заключением не было, и смертники покорно ждали своего часа, заточенные в каменные мешки.

    Между тем конвейер "вышки" работал без перебоев, и ряды приговоренных к расстрелу пополнялись с завидным постоянством. Предпоследним в недра столичного изолятора "спустили" небезызвестного Рустама Абдуллина. Аламудунский суд приговорил его к высшей мере за убийство депутата Тынычбека Акматбаева, брата покойного авторитета Рыспека, знаменитого черными делами.

    Однако известие о том, что государство помиловало отщепенцев и даровало им вместо пули в затылок жизнь, хоть и "за колючкой", не слишком-то обрадовало ожидавших расстрела. "Уж лучше смерть, чем годы заточения", - рассуждают некоторые приговоренные. Но есть и такие, кто считает, что вполне могут рассчитывать на полное отпущение грехов и лучезарную свободу. Поскольку за совершенное преступление давно наказаны годами томительного ожидания, да и жизнь у кого-то отняли по молодости да по глупости.

    Так, по крайней мере, рассуждает некто Союзбек Калдаров, приговоренный в 2000 году Первомайским судом к смертной казни за жестокое убийство сотрудников ГАИ Омурова и Нищеглотова.

    - Мне придется остаток жизни загорать на нарах, - сетует Калдаров, - а это неправильно. Я и так сейчас в аду нахожусь, чего же больше? Но и расстрел тоже не выход из положения для таких, как мы. Получается, что государство просто мстит по принципу "око за око, зуб за зуб". И само тогда становится убийцей.

    Кстати, Калдаров не единственный, кто полагает себя невиновным и упрекает во всем неразборчивую Фемиду и свою злополучную звезду.

    С подписанием указа об отмене смертной казни, хлопот у судей верховного присутствия только добавилось. Перво-наперво, им пришлось изъять из архива и детально разобрать дела ста девяноста шести приговоренных к смерти и определить, какой срок заключения им назначить в зависимости от тяжести совершенного деяния, в соответствии с поправками и дополнениями к Уголовному кодексу, в котором до сих пор сохранились расстрельные статьи. Верховным судьям на "перетряску" дел отводилось по закону об отмене "вышки" полгода. Пухлые тома перелистываются и по сей день. Раз уж нет больше высшей меры, то следует разработать механизм внедрения альтернативного наказания. Это - пожизненное заключение. Но, возможно, не все смертники сразу переберутся на веки вечные в колонию. Кому-то достанется лишь "десятка", а кто-то будет киснуть за решеткой лет тридцать как минимум - как раз до гробовой доски.

    Кроме юридических закавык еще существуют и препоны вполне  земного характера. Для тех, кто должен пожизненно трубить от звонка до звонка, нет специальной колонии. Решили строить ее на базе полуразрушенной ИК № 19 в селе Джаны-Джер. После предварительного осмотра площадки для строительства, где о прежней колонии напоминали лишь торчащие из земли куски арматуры, служившие некогда "скелетом" для зарешеченных корпусов, пришли к выводу - нужно 60 миллионов сомов.

    Но таких денег в резерве, естественно, не оказалось. По словам заместителя министра юстиции Сергея Зубова, на содержание пенитенциарной системы и ГУИН тратится всего 11% от требуемой суммы. Спасибо, Евросоюз помог и выделил "на бедность" три с лишним миллиона евро, из них 500 тысяч на тюрьму. Так что ЕС "раскошелился" на гуманизм.

    Пока суд да дело, бывших смертников по этапу перевели в колонию № 16 в селе Беловодском. В августе 2008 года в этой ИК произошла потасовка между администрацией колонии и зэками. В результате по дороге в больницу от ножевых ранений скончались помощник начальника ИК и начальник отряда.

    Следствие установило, что пырнул ножичком один из пожизненно приговоренных, некто Кадырбек Абдышев. А подговорил его один из местных авторитетов.

    Простому зэку, как говорится, не с руки финкой размахивать: новый срок припаяют, а пожизненному терять нечего, вот и используют их "тюремные короли" в качестве подсадной утки.

    По закону, заключенных, которые осуждены коротать за колючкой оставшуюся жизнь, запрещается селить с обыкновенными рецидивистами. А уж коли "перебросили" на зону, то к таким субъектам следует приставить конвой, а на прогулки выводить в "браслетах". Но и это оказалось дорогим удовольствием.

    Получается, куда не кинь, везде клин. На недавнем аппаратном совещании Совбеза, которое было посвящено религиозному фанатизму и способам борьбы с этим негативным явлением, председатель ГКНБ Мурат Суталинов заявил, что неплохо было бы вернуть смертную казнь, более того, карать циничных убийц публично. "За" высказался и секретарь Совета безопасности Адахан Мадумаров. Даже пообещал, что аппарат СБ проработает этот вопрос, и окончательный вариант представит для резолюции президента Курманбека Бакиева.

    Естественно, что на следующий день разразилась буря. Первой выступила категорически против депутат парламента от фракции "Ак Жол" Гульнара Дербишева.

    Народная избранница всей тяжестью хрупкого тела налегла на Конституцию, в частности, на статью в преамбуле Основного закона, которая гласит, что каждый человек имеет право на жизнь.

    Хочется спросить: а как же жертвы, павшие от рук жестокого убийцы - они права на жизнь не имели, или буква Конституции должна распространяться только на преступников?

    Не остались в стороне и правозащитники. А как же, это лебединая песня наших баксовых правдолюбцев.

    Азиза Абдирасулова и Толекан Исмаилова в один голос заявили, что подписание Курманбеком Бакиевым указа об отмене смертной казни и ратификация Кыргызстаном Факультативного протокола к Конвенции ООН против пыток - два главных достижения нашего президента в области прав человека.

    Абдирасулова даже собиралась с гордостью жирным шрифтом выделить эти плюсы в своем докладе на ежегодной конференции ОБСЕ в Варшаве по человеческому измерению. Теперь, увы, хвалебных од не будет.

    А вот депутат от фракции коммунистов Николай Байло заявил, что наказание должно быть равнозначно преступлению, то есть к преступникам государство вправе применять так называемый принцип талиона.

    В поддержку инициативы главы ГКНБ и секретаря Совбеза, высказался и независимый политолог Токтогул Какчекеев.

    - Во-первых, наша страна экономически не готова поддерживать пожизненно заключенных. У нас для этого нет ни лишних финансовых средств, ни специально оборудованных тюрем. Во-вторых, введение смертной казни снизит рост преступности. Кыргызстан - очень маленькая республика, и мы не можем позволить преступникам оставаться безнаказанными, - сказал он. - Подозрения в адрес судов выдвигаются не в первый раз. Ссылаться на коррупционность судов можно, и это даже правильно. Вопрос заключается в том, что если сейчас суды стали третьей властью, то там должны работать  опытные люди, которые понимают, что такое расследование преступления. Суды должны комплектоваться уже известными адвокатами и следователями, которые доказали общественности свою профессиональную пригодность. Наряду с этим судей нужно набирать на конкурсной основе. Я выступаю за смертную казнь, так как имею опыт работы в системе МВД, являлся начальником колонии строгого режима, - отметил эксперт. - Мы должны понимать, что если за тяжкое преступление гражданин получил срок 20 лет,  то благодаря амнистии он может оказаться на свободе уже через несколько лет. Именно из-за мягкого наказания преступники давно не боятся суровых мер.

    Между тем на лентах информационных сайтов появился текст решения аппаратного совещания Совбеза, где прозвучала реплика относительно возврата "вышки". Так вот там  ни слова не говорится о смертной казни, и тем более о публичном приведении приговора в исполнение.

    Да и помощники Мадумарова распространили на днях сообщение о том, что журналисты неверно истолковали слова Адахана Кимсанбаевича относительно высшей меры. А все искрометные выражения, типа "не надо оглядываться на Запад и ОБСЕ", "казнить нужно прилюдно" принадлежат Мурату Суталинову. 

    Председатель же ГКНБ от своих слов пока не отрекается, но и не комментирует. Статус обязывает держаться подальше от акул пера и объектива. Пусть как хотят, так и понимают.

    Кстати, уже не первый раз Суталинов оказывается в центре внимания охочих до сенсации представителей пишущей и снимающей братии.

    Седьмого ноября 2006 года в разгар крикливых оппозиционных акций, председатель  ГКНБ показал, как говорится, на пальцах, что он думает по поводу бессрочных митингов и антимитингов, требований оппозиции и народных "гуляний" с Центральной площади на Старую. Тогда Суталинов признался, что он и не помышлял своей бурной жестикуляцией обидеть оппозиционеров, или тем паче, сторонников президента. Просто, как выразился генерал, накипело.

    Дарья МАЛЕВАНАЯ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/29448/