Культ еды и деньги из воздуха

    Я гостила в Артуше. Это городок вроде нашего Нарына, только по ту сторону хребта в Синьцзян–Уйгурском автономном районе Китая.
    Тут удивляешься на каждом шагу. И прежде всего уличному убранству. Вдоль улиц развешаны бараньи ребрышки — пища, еще час назад блеявшая на привязи у ажурной ограды. И солнцепек такой, что пот глаза заливает. Но мясцо не успевает обрести соответствующий запах: оно поглощается тысячами желудков в один присест. И тут же компенсируется следующим барашком. Благо в переводе на кыргызские сомы кило баранины стоит около пятидесяти сомов. А зарплата чиновников не меньше двухсот долларов.
    Культ еды тут таков: на завтрак непременный лагман (фирменное блюдо Артуша), россыпь крутых яиц… Жареные голуби, наверняка пойманные поблизости (их тут видимо–невидимо). Обед повторяет, как правило, то, что было на завтрак. Ужин — с небольшими вариациями. Нас, кстати, периодически кормили в китайских ресторанах. Так вот там накидывали — в буквальном смысле слова — многоярусный стол, на котором тарелки утопали друг в друге, из–за чего соусы мешались, осьминожки уплывали в капустные залежи, а нежные баклажаны мимикрировали под острый перец. Чем больше тарелочных слоев, тем больше уважения тебе, объяснили нам. Культ еды заметен и по вечерам. Как только наступает прохлада, все население выбредает на площади Артуша. Собственно, это единственное развлечение для провинциального городка. И жители радуют себя чем могут: танцуют у фонтана, занимаются на всяких тренажерах и едят. Много и с удовольствием. Половина уличного пространства заполнена громадными шатровыми мангалами (резными, коваными, чеканными — на любой художественный вкус), здоровыми корягами на растопку, тележками, совмещающими в себе газовые баллоны, стол для разделки и помывочную. Оставшаяся половина оккупирована тесно прижавшимися столиками, за которыми и происходит полноценная трапеза — тут и вареная голова, и кучи шашлыка, остатки которых бросают прямо под ноги. Когда толпа отдохнувших и подкрепившихся схлынет, площадь буквально застлана костями. Думаете, наутро все засижено мухами и продолжает напоминать кладбище домашних животных? Ничего подобного! Хозяева открытых забегаловок стелют под столы клеенки. Ушли посетители — взялись за уголки, стряхнули мусор в ведра, и подметать не надо.
    Тяга к чистоте тут тоже своеобразная: возле каждой забегаловки к забору обязательно притулена веревочная швабра. И пока ты перекусываешь яйцами, расторопные официантки успевают пару раз окунуть эту швабру в арык и пройтись по ступенькам. Кстати, кухня, как правило, в таких заведениях находится где–то под ногами. И мальчишки с подносами выныривают из–под земли, из какого–то темного чрева.
    Есть в Артуше улица с каналом посредине. На ней сосредоточено все: и эти самые забегаловки вперемежку с парикмахерскими, и лавчонки скобянщиков–бондарей, и узкие–преузкие швейные мастерские. Сидят там несколько женщин и в темноте на ручных машинках шьют какие–то халаты, кроят штаны. На этой же замечательной улочке найдешь и базар с сушеными змеями и морскими звездами, корзинами припудренных сахаром булочек, тазиками инжира (фрукты там вдвое дешевле наших). Главное — не стесняться торговаться.
    Как–то мы съездили в соседний Кашгар. И были немало поражены: тамошние дамы фланируют сплошь в блескучих нарядах (аж слепит) и паранджах. Либо это густая вязаная шерсть чуть не до пят (нет даже щелочек для глаз — как не спотыкаются?), либо яркие платки, из–под которых блестят черные очи.
    Эти наряды не мешают красавицам раскатывать на мопедах и мотоциклах, изящно отставляя ножку на остановке у светофора. Кстати, в СУАР, во всяком случае, там, где я была, эта техника, считай, единственное средство передвижения, помимо велосипедов. Такое ощущение, что по улицам ездят только такси и вот эти двухколесные. В Артуше таксист обязательно отгорожен решеткой, а по вечерам на переднее сиденье мужчину никогда не посадят. Так вот, едешь на такси, рассматриваешь город — и вдруг те самые двухколесные выныривают непонятно откуда, тут же куда–то заныривают перед твоим носом, а ты остаешься почти с инфарктом и намертво вцепившимися в сиденье пальцами. Парадокс, но даже в провинциальном Артуше обычными светофорами не ограничиваются: рядышком большое табло с цифрами отсчитывает, сколько секунд тебе отводится на преодоление перекрестка. Все гудят–сигналят, создавая нервозную обстановку. При этом штрафы за нарушение ПДД, немаленькие: до 5 тысяч юаней. Дисциплина тут, видимо, во всем, кроме трассы. Полиция работает только до 8 вечера, а потом еще до 23.00 ходит и высматривает, все ли магазины прикрыли свою торговлю. Прямо профсоюз, ратующий за то, чтобы работники не перетруждались.
    Не обращают суаровцы внимания на такие мелочи, как одежда или еще что–то. Довольствуются малым. Ощущение такое, что замечательные дороги, построенные со стратегическим прицелом сажать самолеты, и современной архитектуры здания принудительно вписаны в суаровский пейзаж. Впрочем, старинных глинобитных строений тут достаточно. Тянется этакий дувал вдоль трассы, и лишь по количеству ворот можно судить о числе семей. Ворота глубоко утоплены — прямо целая комната образуется в стенах. И боковинки ее заняты непременными скамейками. Над воротами — некая конура, в которой хранится всякое хозяйственное добро. Или солома. Мы ехали после дождя, и нас поразили цепочки кирпичей от дороги к воротам — чтобы хозяева или гости не замочили ног. Перед воротами практически у всех сваленные бревна, гигантские мешки соломы. Забор утопает в тополиных зарослях. Тополя повсюду! Прутики, метровые деревца, гиганты… К ним подведена специальная система полива. Но это не столько из экологических соображений, сколько ради восполняемости строительного материала — целый тополеоборот!
    Строят странным для нас образом. В Кашгаре посчастливилось нырнуть в древнюю подворотню. Темнота, для глаз непривычная. Петляющий проход. Единственное окошко в крыше. Ворота то там, то тут. Больше ничего. Никакого фонарика даже в “коридоре”.
    Но это — старый город. А вообще достаточно много модерновых многоэтажек. Что удивительно, если решат, что в данном месте проляжет автодорога, а этажка никак не вписывается в план, ее сносят. Вполне нормальную, неаварийную. Компенсируют всего половиной стоимости жилья (в Артуше, например, трехкомнатная стоит 10 тысяч баксов). И народ молча переселяется. А уже через месяц от многоквартирного дома ничего не остается.
    У них тоже имеются любители “наскальной” живописи. И в огромном количестве. Только банальное “Здесь был Вася” на стенах не корябают. И замысловатые граффити не оставляют. Но загадочные цифирки длинным рядом озадачивают не меньше сложносочиненных рисунков. Оказывается, это означает, что где–то поблизости есть квартира, в которой можно приобрести любые поддельные документы — только позвони по означенному номеру.
    Фальшивки, естественно, не единственный способ подзаработать. Тем более что незаконный. Находятся умные головы, которые делают деньги из воздуха. В прямом значении. Некий китайский гражданин, прибыв в Поднебесную с чемпионата мира по футболу, принялся распродавать надутые пакеты. И продал довольно–таки много. Власти все кумекали, как прекратить такое оболванивание честного народа, да пока так и не обнаружили мошенничества. Гражданин клянется, что так и привез эти пакеты — с чемпионатским воздухом. Придраться вроде не к чему.
    С преступлениями тут сурово. Чего стоит провоз наркотиков! Не так давно казнили девушку из нашего Оша, попавшуюся с зельем. Еще двое месяц назад томились в ожидании приговора. В Китае так: утром с телеэкрана зачитали, что такой–то приговорен к казни, вечером объявили: приговор приведен в исполнение. Неважно, какой пост занимал осужденный. Как–то расстреляли даже министра. Но что странно: дисциплинированные и законопослушные жители Китая (да, бывают такие случаи и нередко — если свидетелей нет), нечаянно сбившие пешехода, предпочитают дать задний ход по сбитому же, чтобы наверняка умер, чем ежемесячно платить огромную сумму на содержание инвалида. А так выплатил единоразовое пособие, отсидел положенное — все не всю жизнь “горбатиться” на чужого. Думается, наш человек, пожив побольше на китайской земле, обнаружил бы еще немало парадоксов. Но у меня была всего неделя…
    Самое приятное впечатление от поездки — китайская баня. Сколько рассказов про это чудо я слышала от самых разных людей! Морально я была готова потратить какую угодно сумму на это удовольствие. И вот напоследок мы рванули снова в Кашгар. Вошли в вожделенное помещение, разделись — и тут же стали верещать от восторга. Сауна чередовалась с рукавичками, которыми тебя усиленно шкрябали хрупкие китаянки. Рукавички сменялись медом–молочком–солями ароматическими. После этой телесной натирки снова сауна, затем душ и хваленый массаж. Скажу сразу: общаться с китаянками было более чем затруднительно. Они не понимали ни кыргызского, ни английского, ни русского. Мы не понимали, что нам предлагают, но по принципу “плохого гостю не подсунут” утвердительно кивали, подкрепляя общепонятным “о’кей”. Но когда дело дошло до массажа, то даже это словечко вылетело: только звериное “оооооооо” и “уууууу” вырывалось. Буквально каждый пальчик, каждый суставчик и даже переносица с затылком были изрядно отмяты. Иногда до синяков. Хрупкие китаянки растягивали и так, и этак, и с подвывертом, легонько лупцевали ступнями, переворачивали одной левой (ногой, заметьте) — и оставляли тебя в исходном и таком удобном положении. Но уже без всякого треска в позвоночнике и ломоты в коленях.
    Татьяна ОРЛОВА.
    Фото автора.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/15232/