Если говорить начистоту…

    Мой сегодняшний собеседник — Марат Токтоматов, адвокат. А темой для разговора стали наши нынешние проблемы. Не личные, разумеется, а общественные. Хотя кто знает, где кончается граница личных проблем и начинается линия общественных и наоборот? То есть мы говорили обо всем том, о чем говорят и думают сегодня граждане нашей страны.
    Что изменилось после революции и изменилось ли? Как жить? И надо ли всем нам думать об этом или оставить эти заботы власти?
    Думать должны все, работать — власть
    — Марат, как вы думаете, чего нам не хватает сегодня больше всего?
    — Экономической стабильности. Но чтобы достичь этой цели, нужно, чтобы все общество, все его граждане начали работать не на себя лично, а на государство.
    — Секунду. Это все мы уже, кажется, проходили, в СССР. Опять, что ли, любой ценой прокладывать рельсы и вбивать шпалы? Забыть о радостях жизни и быть прикованными к станкам?!
    — Не нужно утрировать и пугать самих себя. Я говорю о том, чтобы мы все наконец начали РАБОТАТЬ. Ведь что происходит сегодня? Идет сплошная имитация работы (когда речь заходит о государственных интересах), все много и подробно говорят о том, что и как нужно делать, но дело от этого не продвигается ни на шаг. Наши граждане, работающие в иностранных фирмах и организациях, отлично знают, что такое трудовая дисциплина. А ведь смешно было бы заподозрить, например, американцев или немцев в том, что они живут по законам социализма, не так ли? С чего же это мы вдруг решили, что демократия — это всеобщая лень, нерасторопность, игнорирование интересов государства и так далее? Социализм или капитализм, демократия или монархия, неважно, какой строй, но если страна хочет быть сильной, а ее граждане хотят стабильной жизни, то нужно работать и нужно соблюдать дисциплину.
    — Я просто предчувствую, что вы сейчас заговорите о патриотизме.
    — И заговорю. Для меня это любовь и единение с той частью земли, где живешь и где стараешься сохранить и развить духовные и материальные ценности тех, кто жил до тебя. Обратите внимание, предыдущая власть не очень–то жаловала это слово.
    — Да что вы! Мы только и слышали “кыргызская государственность”, “кыргызские традиции” и так далее.
    — Но ведь это не совсем одно и то же, патриотизм — это совсем другое. Это любовь к народу. Подлинная любовь к тому народу, который живет в этой стране, при этом неважно, какой национальности граждане. То есть, в принципе, важно, но не в раскольном, а объединительном смысле. Народ — этим все сказано. Ушедшая власть не любила свой народ, не уважала его и, как показали мартовские события, даже боялась его.
    — Но что такое любовь в государственном масштабе? Ясно, что, к примеру, власть не обязательно любить, достаточно уважать ее или не уважать. А почему власть должна любить или не любить народ?
    — Потому что работа у нее такая. Если нет в душе вот этой самой ноты патриотизма, то и во власть идти не за чем. Ведь что такое харизма? Это как раз и есть мощный душевный настрой на народ. Если между властью и народом не пробегает такой искры, ничего не получится.
    — Почему нам так трудно сегодня, если народ дружно поддержал Курманбека Бакиева на выборах?
    — Потому что в стране царит двоевластие.
    — Вы имеете в виду тандем?
    — Тандем.
    — А чем, собственно, он вам не нравится? Хороший вариант объединения интересов юга и севера страны. Такие региональные трудности, что ли, какие существуют у нас, есть и в других странах. Скажем, в Италии, о чем нам стало известно в ходе их последних выборов. Мы нашли свой путь их решения. Так в чем же дело?
    — Я не имею ничего против политического союза. Но сейчас, когда пришло время, повторю это еще раз, работать, складывается впечатление, что у нас как бы два управленца в стране, значит, два управленческих аппарата и так далее. Не думаю, что такой вариант самый оптимальный. Плюс к этому всякие сопутствующие эффекты.
    Я бы вообще сейчас объявил всеобщий мораторий на поиски самых главных виноватых, так мы снова уйдем в пустопорожнюю болтовню, но объявил бы его только для того, чтобы общество начало работать. Каждый должен делать свою работу так, чтобы наше государство крепло и развивалось.
    О личном и государственном
    — Что я имею в виду? Ну хотя бы эту затянувшуюся перебранку между премьер–министром Феликсом Куловым и недавно избранным депутатом Рыспеком Акматбаевым. Если говорить точно, то это есть личные неприязненные взаимоотношения и только. Но почему они приобрели общегосударственный масштаб? Только потому, что Кулов является премьер–министром. Не будь он им, кто бы знал о том, как Акматбаев относится к Кулову и наоборот?! Мало ли кто и к кому испытывает неприязненное отношение, не так ли? Но митинги и шествия — это уже государственные вопросы. Поэтому невольно задаешься вопросом: зачем усиливать этот межличностный конфликт до уровня государственного и тем самым как минимум пугать иностранных инвесторов? Они уже и так от наших митингов устали. Даже терпеливые китайцы, которым нравится работать у нас, начинают вздыхать: когда кончатся митинги и шествия и когда можно будет просто работать? Им ведь, по большому счету, все равно, по какому случаю собрался митинг или состоялось шествие. А тут еще и ЦИК со своей очень сложной “политикой”. То разрешают Акматбаеву баллотироваться, то запрещают. Определитесь сначала, а потом только выходите на общество со своим вердиктом. Что это за черновые варианты такие?! И почему Рыспека продолжают называть “криминалом”, если у правоохранительных органов претензий к нему нет?!
    — Наше общество по этому вопросу разделилось на два лагеря. Одни говорят “криминал”, другие говорят — нет. И тех, и других, если честно, понять можно. А в целом получается какой–то сумбур. Как ко всему этому относиться?
    — Если говорить о ЦИК, то самое лучшее, что может сделать эта государственная структура, так это самораспуститься. Но нет, ее глава собирает пресс–конференцию, на которой сообщает о том, что Рыспек будто бы угрожал его убить, поэтому он тоже должен сказать, что его земляки из Ысык–Атинского, кажется, района этого так не оставят и так далее. Что это за речи для государственного человека?! Что это вообще за эскалация страстей в общегосударственном масштабе вокруг двух не уважающих друг друга граждан? Кому это все вообще нужно?
    Мы уже отмитинговали и даже совершили революцию. Теперь нужно работать.
    — Но как остановить эти перманентные митинги, если люди наши, что называется, вошли во вкус?
    — Их нужно остановить. И сделать это должен президент Бакиев. На волне митингов, переросших в революцию, он был избран президентом Кыргызстана, теперь ему нужно гасить эти волны, их задача выполнена, власть в Кыргызстане переменилась.
    — Интересно, как бы вы это сделали, если бы, допустим, были сами президентом?
    — Начнем с того, что я никогда бы этого не захотел, Боже упаси, я не хочу быть даже министром, потому что понимаю, какую тяжелую ношу взвалили эти люди на свои плечи. Если, конечно, работать, а не выполнять, извините, посреднические услуги, которыми многие работники заполняют свои рабочие (!) дни. Но тем не менее скажу, что думаю на этот счет. Люди должны быть загружены работой, тогда и митинговать некогда будет.
    О работе как о работе
    — О какой работе вы говорите при такой высокой безработице?
    — Нужно срочно, быстро, умно ликвидировать безработицу. Для чего открыть, скажем, на юге несколько заводов совместно с российскими предпринимателями. Хотим мы того или не хотим, но нам нужно быстрое и решительное налаживание сотрудничества с Россией.
    — И опять везти оттуда специалистов?
    — Нет, консультантов, и на временную работу. Нам нужно подняться, а сделать это можно только таким путем. Но что нас сегодня губит? Слишком долгое раздумывание над тем или иным вопросом: как его решить? Вечные неуверенность и колебания. С этими качествами нам пора давно распрощаться. Нам, то есть чиновникам, состоящим на службе, нужно умерить свои аппетиты, жестче сказать — жадность. Любыми путями, всеми правдами и неправдами они пытаются удовлетворить собственные желания, и при этом им на состояние государства, мягко говоря, чихать.
    — После Акаева нам остались не только разрушенная экономика, но и падение общественных нравов. Как это все преодолеть? Какими путями?
    — Вот почему я говорю, что не завидую президенту Бакиеву, ему предстоит сделать так много, перевернуть в сознании наших людей такие сложные укоренившиеся представления об обществе и о своей роли в нем, что для этого ему понадобятся недюжинные силы и мощная поддержка управленческого аппарата. А такой поддержки у него сейчас нет. Есть отдельно сидящие чиновники, каждый из которых занят своими интересами.
    Нужно всем внимательно посмотреть на себя и устыдиться своих поступков, своих намерений, понять, что с такими нравственными “устоями” далеко в своем развитии мы не уйдем. Нам не нужно делать ничего особенного. Поймите, просто РАБОТАТЬ. По–настоящему. Если каждый чиновник начнет работать, если начнет работать вся та государственная машина, которая сегодня скрипит на холостом ходу, тогда и только тогда мы сможем надеяться на перемены.
    — Но как заставить всех именно работать?
    — Жестко спрашивать с каждого. И это — прерогатива президента. Что у нас сегодня получается? Аппаратные работники (или парламентарии) долго и нудно обсуждают какую–то очень важную проблему. Делают это они прилюдно, с театральными (низкого качества) приемами и обращениями к публике. Зачем?! Проблема должна быть всесторонне изучена в рабочем порядке, должен быть выбран оптимальный вариант ее решения, и вот только после этого, пожалуйста, выходите на общество и объясните ему, почему нам нужно будет идти таким именно путем и что мы получим в конечном результате. Сегодня же политика все время делается как бы начерно, в нее втягиваются все слои населения, начинается обязательный в таких случаях разброд мнений, идеологическое шатание и так далее. При этом, разумеется, мы еще долго не избавимся от всяких шествий и митингов.
    Говорят: все рвутся в Бишкек. А почему? Чтобы ежедневно зарабатывать здесь свои сто сомов. Что каждому конкретному человеку остается от этого заработка, если часть этих сомов он отдает за жилье, часть за еду? А если бы у него была возможность заработать эти же самые сто сомов у себя дома, то он смог бы распорядиться ими куда более рачительно. Не надо говорить: все рвутся в Бишкек, нужно сделать так, чтобы люди не хотели покидать родные очаги. Это сделать трудно? Да неужели? Если чиновники, которые должны об этом думать, станут работать, а не рассуждать о трудностях, тогда все преодолимо.
    Общество поражено индивидуализмом, как вы это называете, а я скажу о том же самом жестче: оно поражено меркантилизмом. Все тянут под себя. И оправдывают это… временем. При чем тут время? Бесстыдно воруют, потом одеваются в бронежилеты, защищаются телохранителями, чтобы обрести хоть какую–то защищенность внутри голодного и раздетого (ими же!) народа.
    Я бы вообще сейчас объявил всеобщий мораторий на поиски самых главных виноватых, так мы снова уйдем в пустопорожнюю болтовню, но объявил бы его только для того, чтобы общество начало работать. Каждый должен делать свою работу так, чтобы наше государство крепло и развивалось.
    — Но как вы это сделаете, если, допустим, человеку привычнее имитировать работу, чем заниматься реальным делом?
    — Контролировать. От планерок до разборок на самом высоком уровне.
    — И депутатов? Но как, если, к примеру, отозвать кого–либо из них из мягкого кресла практически невозможно?
    — Если нужно вводить новые правила и законы, их нужно вводить. Надо просто что–то ДЕЛАТЬ и перестать говорить об этом. Нет контроля — установить. Нет правила — принять. Но каждый должен знать, что будет оценен по делам его, а совсем не по разговорам. Говорить у нас сегодня все умеют. Может быть, хватит уже упражняться в этой форме “деятельности”? Сплошь и рядом мы видим примеры ненадлежащего исполнения служебных обязанностей, но никого при этом не снимают, не понижают и тем более не подвергают справедливой критике.
    — Кстати, о законах. Вам, юристу, разве не приходилось хотя бы один раз слышать такое выражение: “Закон несовершенен, поэтому ничего сделать нельзя”.
    — Слышал, разумеется, но почему наши законы несовершенны? Потому что депутаты ЗС Жогорку Кенеша из двухпалатного парламента гордо считали: принято еще столько–то законов, на рассмотрении находится еще столько–то, а в это время их помощники скачивали и скачивали тексты законов из других стран. Даже самый распрекрасный закон, но написанный для другой страны, в других обстоятельствах и при другом менталитете, у нас будет несовершенным, не так ли? Но кто и когда–либо спросил с депутатов, почему они выдают халтуру за работу? Никто и никогда. Зато чуть коснись дела, как сразу “закон несовершенен”. Мы еще долго таким путем не выберемся из правового хаоса.
    У нас, безусловно, есть профессионалы. Но еще больше непрофессионалов. И эти ушлые люди сидят сегодня на каких–то ключевых постах и делают все для того, чтобы у нас происходило то, что происходит. Вот в чем трагедия Кыргызстана! Закон, порядок, дисциплина, ответственность — вот, что нам нужно сегодня. И это единственное противоядие против хаоса и вседозволенности.
    — В нашей беседе вы неоднократно говорили о правовом поле, в частности о том, что многие вопросы нужно снимать не на площадях и не в гражданском противостоянии, а в судах. Не думаю, что вы не знаете о том, что такое наши нынешние суды. И вот в такие суды мы все вдруг, извините, ломанемся со своими гражданскими исками? Вы представляете себе, во что этот процесс может превратиться?
    — В порядок. Если судьи станут работать. И здесь тоже нужен контроль. Но ведь когда–то надо начинать жить цивилизованно, не так ли? Вот сейчас я ехал к вам, меня останавливает пэпээсник: дай сто сомов! За что и почему? Сопротивляюсь, защищаюсь, а мне в ответ: что хочешь, то и делай, но однажды я снова остановлю тебя. Что это такое, спрашивается? Остановивший меня государственный (!) служащий опирается в своем беспределе не на силу своего служебного положения (поскольку сознательно идет на нарушение обязанностей), а на родственника, к которому придет на него жалоба и которой тот хода не даст. И так сплошь и рядом. Родственник этот никем не останавливается, следовательно, юридически чист. В сцене “Великий бал у сатаны” булгаковского “Мастера и Маргариты” есть такой эпизод. Служанка родила от хозяина ребенка, а поскольку ей его нечем было кормить, то она его придушила. Служанка наказана тем, что ей до скончания веков приходится находить этот самый платок каждое утро. “А где же хозяин этого кафе?” — спросила Маргарита. Кот Бегемот ей ответствовал: “При чем тут хозяин, ведь он не душил ребенка?” За что Маргарита ему и прищемила больно ухо. И вот она показательная реакция кота: “Королева… Ухо вспухнет… Зачем же портить бал вспухшим ухом?.. Я говорил юридически… с юридической точки…”.
    Так вот, с юридической точки зрения в том положении, в каком сегодня оказался наш Кыргызстан, мало кто виноват, а в нравственном? Пока каждый из нас не даст себе честного ответа на этот вопрос, ни о какой стабильности, ни о каком развитии нам не только говорить, но и думать непозволительно.
    Людмила Жолмухамедова.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/13671/