Ни скорби, ни боли срок не отмерен

Распечатать

Оставить комментарий

Посмотреть комментарии

27 апреля 2005

КАРЬЕРА

    Когда уроженца села Орто–Алыш Ворошиловского (ныне Аламединского) района Жумагула Суттубаева призвали в Красную Армию, чтобы отправить на фронт, его старшему сыну Сыязбеку было три года, младшему Аскарбеку еще не исполнился год. 27–летний Жумагул, всю сознательную жизнь занимавшийся крестьянским трудом, как и сотни таких же далеких от военного дела кыргызских мужчин, был направлен на призывной пункт в село Эфиронос Калининского (ныне Жайылского) района. Там вчерашние земледельцы и животноводы проходили ускоренную начальную военную подготовку, овладевали умением обращаться с оружием.
    В конце апреля 1942 года жена Жумагула Батыш получила от мужа письмо. 3 мая, сообщал муж, мы уезжаем на фронт. Хотел бы перед отъездом увидеться с тобой и детьми. Война есть война. И кто знает, удастся ли живым вернуться домой.
    Напекла Батыш лепешек, нажарила боорсоков, сварила мяса в дальнюю дорогу мужу и отправилась с двумя малыми детьми и в сопровождении близкой родственницы в неблизкий по тем временам путь.
    Когда пришли на железнодорожную станцию во Фрунзе, там уже было много народу. Едва подошел поезд, следовавший до Чалдыбара, началось жуткое столпотворение. Люди ринулись на штурм вагонов. В сутолоке Батыш, не спускавшая с рук Аскарбека, потеряла из виду старшего сына и родственницу. Словом, всем вместе удалось выехать на встречу с Жумагулом только сутки спустя. Но когда добралась Батыш с детьми до казарм призывного пункта, там уже никого не было. Жившие неподалеку старик со старухой сказали, что в шесть утра всех солдат с лошадьми погрузили в товарные вагоны и поезд ушел на запад. Еще старик добавил, что один солдат весь день до глубокой ночи то и дело выходил со двора и долго вглядывался в сторону станции.
    Так и отправился Жумагул Суттубаев на фронт, не обняв в последний раз жену, не поцеловав на прощание сыновей.
    По прибытии на передовую Жумагул был назначен пулеметчиком пулеметной роты 3–го мотострелкового батальона 12–й мотострелковой бригады, входившей в состав 3–й танковой генерала А.Родина. Сразу же батальон был брошен в бои на самом напряженном участке Центрального фронта под командованием генерала К.Рокоссовского — на Орловско–Курской дуге. Осенью 1942 — зимой 1943 года 12–я бригада вела кровопролитные бои за освобождение города Дмитриев–Льговский Курской области, участвовала в Севско–Орловской наступательной операции.
    1 марта подразделения 12–й мотострелковой бригады во взаимодействии с 59 и 160–й танковыми бригадами овладела городом Севск Брянской области, граничащим с Курской областью. Всю первую декаду марта Жумагул и его товарищи вели ожесточенные бои за каждый населенный пункт в направлении Мостечная — Комаричи — Радогощь. Враг оказывал упорное сопротивление, непрерывно обстреливая боевые порядки наступавших из тяжелых артиллерийских орудий и минометов, нанося бомбовые удары с воздуха. Обе стороны несли большие потери в живой силе и технике.
    14 марта сводный батальон, сформированный из оставшихся в живых бойцов 2–й и 3–й мотострелковых батальонов, держал оборону на Северо–Сосновских высотах. Ранним утром враг начал массированную бомбовую и артиллерийскую подготовку, после чего гитлеровская пехота под прикрытием танков пошла в наступление. Завязался тяжелый бой. Красноармейцы держали оборону насмерть, раз за разом отбивая яростные атаки противника, а в решающий момент мощным контрударом отбросили его на исходные позиции к деревне Мостечная. Атака захлестнулась. Но на поле боя остались сотни погибших с обеих сторон. В том сражении среди павших смертью храбрых были командир 3–го батальона майор Чеклов и рядовой красноармеец Жумагул Суттубаев.
    В июле того же 43–го в селе Орто–Алыш на имя Батыш Суттубаевой пришел с фронта необычный для того времени четырехугольный конверт. Увидев его, женщина похолодела, предчувствуя беду. В конверте оказалась “похоронка” на ее мужа. Вот так в 23 года Батыш оказалась вдовой с двумя малыми детьми на руках. За десять дней до гибели отца Аскарбеку исполнилось всего два года. Старшему Сыязбеку не было еще и пяти. Но не будет суждено ему долго радовать мать и покоить ее старость. В расцвете лет Сыязбек погибнет в автомобильной катастрофе.
    Оставшись вдовой, Батыш освоила профессию прядильщицы. Долгие годы проработала во Фрунзенском трикотажном объединении. Была стахановкой, выполняя по 1,5–2 сменные нормы, участницей ВДНХ СССР, избиралась депутатом Фрунзенского областного Совета.
    Аскар вырос. Отслужил на военных подводных кораблях Балтийского флота. Демобилизовавшись, поступил на экономический факультет Киргосуниверситета. Работал в Министерстве финансов, в ЦК КП Киргизии, зам.губернатора Чуйской области. Защитил кандидатскую диссертацию. Мастер спорта по волейболу, играл за сборную Киргизской ССР. Последние годы возглавляет Северное региональное управление миграционной службы при МИД КР. Заслуженный экономист Кыргызской Республики. Словом, все сложилось.
    Но всю жизнь несет он в себе неизбывную боль от того, что не довелось ему никого называть отцом, что рос он, не зная скупой отцовской ласки, строгого отцовского пригляда. А еще от того, что мать, став в 23 года вдовой, так и осталась до конца своей жизни безмужней.
    А потому, повзрослев, настойчиво искал в течение 13 лет, где же похоронен его отец, в какой земле покоятся его останки. Писал в Центральный архив Министерства обороны СССР, в Брянский и Курский облвоенкоматы.
    И вот в декабре 1986 года Аскар Жумагулов и Батыш Суттубаева получили письмо от председателя Асовицкого сельсовета Комаричского района Брянской области В.Степаниденко. В письме сообщалось, что рядовой пулеметчик 3–го мотострелкового батальона 12–й мотострелковой бригады, уроженец Ворошиловского района Фрунзенской области Жумагул Суттубаев погиб в бою 14 марта 1943 года и похоронен в братской могиле на Сосновской высоте Асовицкого сельсовета. Имя киргизстанца занесено в списки погибших красноармейцев по данному сельсовету.
    Так спустя 46 лет семья узнала, где покоится прах их отца и мужа.
    29 мая 1987 года 46–летний Аскарбек Жумагулов приехал туда, где воевал и пал смертью храбрых его отец, прошел дорогами, которыми шел с боями 3–й мотострелковый батальон. С тех военных лет остались здесь лишь сильно заросшие многочисленные окопы. Возложил Жумагулов цветы к скромному памятнику на братской могиле павших в том жестоком бою 14 марта 1943 года, высыпал на могильный холм землю, привезенную из села (ныне Байтик), где родился и жил, откуда ушел на фронт Жумагул Суттубаев.
    Из рассказов местных жителей узнал Аскарбек, какие жестокие бои шли в этих местах. Повар совхозной столовой Полина Полякова рассказывала Аскарбеку: в ту пору мне было 12 лет, и я все хорошо помню. Когда немцы отступили, на перепаханном танками и снарядами снегу осталось очень много погибших. И наших, и немцев. Кто в шинели, кто в полушубке, кто в ватнике. Мы, девчонки и старики, свозили их на санках в одно место. А затем похоронили на Сосновской высоте.
    В сентябре 1988 года Аскарбек Жумагулов вновь приехал на Брянщину. 17 сентября в Асовицком сельсовете по просьбе родственников погибших здесь воинов состоялось перезахоронение останков тех, кто ценой собственной жизни отстоял эту землю.
    После перезахоронения на поминальном обеде первый секретарь райкома партии В.Синякин говорил: 45 лет минуло с той поры, когда тут шли жестокие кровопролитные бои. Сотни храбрых сынов сложили на этой Брянской земле свои головы. А сегодня мы приветствуем сына одного из тех героев. Далеко находится Киргизия от Брянщины. Но Аскарбек приехал, чтобы отдать дань памяти о своем отце и его однополчанах. Ему не довелось запомнить своего отца живым, но память о нем и горькую гордость за него он несет всю жизнь. Помни, Аскарбек, отныне это и твоя земля. Ведь здесь захоронен твой отец. Вечная им слава и память! Вот такая встреча отца и сына состоялась через много лет.
    На месте старого захоронения Жумагулов нашел и взял на память несколько металлических предметов: самодельный крючок из алюминиевой проволоки, на который во время похода вешался солдатский котелок, проржавевшая бляха от брезентового ремня, стреляные гильзы и патроны, а еще жетон, на котором можно было различить буквы и цифры. Немцы, с их педантичностью и аккуратностью, пришивали такие жетоны на армейскую форму, чтобы в случае гибели или тяжелого ранения по жетону можно было установить личность человека.
    Сам сполна переживший боль и муку от неизвестности, где похоронен его отец, Аскарбек подумал, быть может, и в Германии кто–то так же переживает, постоянно думая о погибшем. Обратился с соответствующим запросом в Германское посольство. И в мае 1990 года получил из Постдамского военно–исторического института Национальной народной армии ГДР письмо. В нем сообщалось, что жетон этот принадлежал младшему офицеру вермахта Владислаусу Гемзе, родившемуся 14 ноября 1911 года в Любзине (Венгрия) и погибшему на Восточном фронте 17 марта 1943 года. Он был призван на фронт из земли Саарбрюккен.
    Смерть уравняла всех. Вчерашние враги нашли покой в общей братской могиле.
    Жумагулов разыскал вдову и родную сестру погибшего, поддерживал с ними связь. Но через некоторое время вдова умерла, а сестра переехала во Францию, и след ее потерялся.
    Когда пулеметчик Суттубаев гнал врага с курской и брянской земли, на том же Центральном фронте в нескольких десятках километров от него воевал его младший брат Ахматбек. Так получилось, что, призванный в Красную Армию в 1939 году, он встретил войну, проходя действительную службу. На войне ему повезло больше, чем старшему брату. Дошел Ахматбек до Берлина, участвовал в штурме рейхстага в составе 3–й ударной армии 1–го Белорусского фронта под командованием маршала Г. К. Жукова.
    О том, как воевал младший сын Суттубая, пожалуй, лучше всего говорит один из эпизодов, о котором рассказал в своих мемуарах “Знамя над рейхстагом” Герой Советского Союза генерал–полковник В.Шатилов. Вот как он описывает один из боев на улицах Берлина.
    Атака противника со стороны Карлштрассе была особенно опасной. Неприятель владел значительным численным превосходством. К тому же здесь действовали не фолькштурмисты, а хорошо обученные и решительно настроенные подразделения. Удар они наносили по всем правилам. Уже в ход пошли гранаты. Казалось, наша способность к сопротивлению вот–вот будет сломлена. Но тут, в самое отчаянное мгновение, враг дрогнул. В тылу у него, у моста через Шпре, разгорелась перестрелка, послышались хлопки гранат, крики “ура”.
    Неожиданная подмога пришла от 33–й стрелковой дивизии, наступавшей с севера в сторону Карлштрассе. Перед ее батальоном, прорывавшимся с боем через занятые врагом кварталы, вдруг открылись правый фланг и тыл атаковавшей нас неприятельской группы. Командовал батальоном двадцатичетырехлетний старший лейтенант Ахматбек Суттубаевич Суюмбаев. Комбат, разумеется, не мог знать ни обстановки, сложившейся у его соседей, ни того, чем грозил бы для исхода боя за рейхстаг прорыв противника. Но за плечами у него была школа всей войны, которую постигал он и в сержантском, и в старшинском звании, не прячась от пуль, не залеживаясь подолгу в лазаретах после ран. А стало быть, была и та фронтовая интуиция, которая помогла ему мгновенно сориентироваться. Суюмбаев, как бывало и раньше, первым поднялся в атаку. Бойцы бросились за комбатом. Этот удар ошеломил гитлеровцев — таким неожиданным оказался он для них.
    Кстати, эта книга, бережно хранимая Аскарбеком Жумагуловым, содержит автограф Героя Советского Союза Мелитона Кантария. Это он в паре с Михаилом Егоровым водрузил Знамя Победы над поверженным рейхстагом.
    Вернувшись с фронта, капитан Суюмбаев много лет работал министром финансов республики, первым секретарем Ошского обкома партии, председателем Совета Министров Киргизской ССР. В год 60–летия Великой Победы Ахматбеку Суттубаевичу Суюмбаеву исполнилось бы 85 лет.
    Вячеслав Тимирбаев.