«Дикий» сисадмин, его «клава» и вербовщики

    Бронтозавр в Интернете (каких поискать), который чуть не стал военным, работал в «Эрсае» (да, звучала когда–то это группа!) и вообще — полный панк в самом добром понимании этого слова. Кое–кто уже догадался — это Сергей Пирязев.
    Когда у сведущего люда спрашиваешь, с чего началась интернетизация нашей страны, незамедлительно отвечают: не с чего, а с кого, с Пирязева (сам он тут же исправляет: не я один такой). А иначе было бы странно. Вся жизнь — вокруг этих “железяк” и сетей электронных. Хотя…
    — В Киеве–то ты как оказался, в военном училище?
    — У, военным было круто быть, в совдеповские–то времена — это ж 86–й был, — отвечает. — Тогда развалом и не пахло. А потом — я уже год отслужил. И тут пришли два вербовщика. Один из КГБ, другой из училища связи (у нас же полк связи был). Вот и заагитировали. Правда, в школу КГБ, сразу сказали, год проверять будут, а потом поступишь — не поступишь, неизвестно. А вот в училище киевское — с гарантией. Ой, из армии смешно поступать! Нет, экзамены все по–честному сдавали, все четыре. Но чтоб в киевское попасть, надо было хотя бы без двоек сдать. А те, кто на четыре двойки сдавал, — в вертолетное училище зачислялись. Техниками.
    Ну действительно — коль уж с армейки забрали, на попятную не пойдешь. Кстати, уже на сборном пункте, в Алма–Ате, где вступительные держали, обратный путь закрыт был.
    — “Не, чувак, отсюда просто так не выпустим, бумажку подписал, в автобус сел — все…”, — со смехом вспоминает. — “Мы рекомендуем вам подписаться на газету “Правда”… Вот так и там.
    Словом, оказался Сергей на факультете автоматизированных систем управления войсками.
    — На весь Союз таких штук пять, наверное, было, — говорит про эти системы. — Такая бээмпэшка, сзади вся аппаратурой заставлена, и два связиста притулились (изображает скрюченных и несчастных). Где какой танк — вся информация сюда стекалась.
    Готовился–готовился наш герой в инженеры, а потом собственноручно снял “белые погоны”. И объясняет, откуда выражение: мол, чтобы дослужиться выше майора, надобно иметь академическое образование. Вот в их училище такое и давали — 5 лет. Но не прошло и полутора лет, как Пирязев понял: не его это дело.
    — Да увидели, что из выпуска только пара человек по специальности устраивается, остальные кто комвзводом, кто кем.
    В общем, перспектива для человека, который уже на первом курсе дипломные для пятикурсников стряпал, — отнюдь не привлекательная.
    — А меня к концу первого курса и к святая святых подпускали — к ЕС–1045, запускать ее. По тем временам дикая оперативная память у этой машины была — 128 мегабайт! Запускать ее начинали с четырех утра… Она ж громадная — с комнату! Пока все включится… Классная штука — она тебе “Хай!” пишет, ты ей по–русски: “Мне надо, чтоб так и так было”…
    — А почему она на английском–то?
    — Да американцы язык военный придумали — лисп. А наши эту программу — кпынь оттуда…
    Но отвлеклись. В общем…
    — Поднаписали мы с другом заявление и перестали на занятия ходить, — продолжает. — А нас давай жарить: и то предлагают, и се… А может, так? А вот так? Это ж крутое училище! Ниже полковника никого нет: завкафедрой — генеральская должность, в наряды полковники ходят. До нас вообще если кто увольнялся — ЧП округа было, военного. А нам повезло — приказ вышел, что уже бросать учебу можно (улыбается). Один, между прочим, чтоб из училища уйти, даже под метропоезд кинулся, когда тот тормозил. Отлежался и пошел в железнодорожное училище поступать. Видать, поцеловался сильно с тем поездом.
    Шутки шутками, а с военной жизнью Пирязев не распрощался. Чтоб жизнь малиной бунтовщикам не казалась, годы в училище им в стаж не засчитали. Пришлось возвращаться в армию — дослуживать.
    — Да какая служба, господи, — усмехается. — До такой степени я уже к такой жизни акклиматизировался. Ну и вообще к военной службе абсолютно аморфный стал. Да и служили в “законсервированной” части: в полку всего человек двенадцать. Какая служба у связиста? Ших–ших–ших–аллё, барышня…
    Увольнялся в запас тоже не без приключений. Командир свадьбу своей дочке играл. А зима была — в Украине–то холодно! В лесу где–то безумный шатер сделали, с несколькими печами. Вот Серега и должен был за ними следить. Доследился с музыкантами до того, что последнее, что услышал, — вопль: “А фиг ты у меня уволишься!”. До увольнения оставалась всего неделька. До законного. А “вышел на волю” через три месяца.
    — И сразу на родной Фрунзенский завод ЭВМ…
    — Почему родной?
    — Так я ж в шестом училище до армии учился, там для ЭВМ готовили.
    Стал он работать в бюро стендов. Тестировал тестовое оборудование. Потом, как говорит, попал на “Корветы” знаменитые.
    — Их у нас и в Баку делали, — рассказывает Сергей. — Круто! Хотя к тому времени у нашего шефа уже “Агат” был, с монитором.
    Тогда к “Корветам” уже игрушки всякие стали добавлять, цветные даже: человечек, например, бегает, ямки преследователям роет.
    — Классные! Я бы сам снова поиграл (а надо сказать, что мимо этого человека не пройдет ни одна новинка из игрушек или кино. — Т. О. — тема, достойная отдельного обсуждения). — Так вот эти игрушки были на магнитных ленточках. И народ мечтал их на диск перевести.
    Что вы думаете? Первая “пиратская” копия таких бегалок — на диске — дело рук пирязевских. Штук пять всяких игр сделал — “Робокопов” там, еще чего–то. Ну и, понятно, писал он и программки разные — для того, чтобы владельцы доморощенных “Спектрумов” (да–да, были умельцы, что дома налаживали производство компьютеров — благо паяльники не в дефиците были) могли тоже развлекаться играми. Вот для облегчения их участи и стряпал Сергей эмуляторы — программы, чтоб спектрумовские команды “Корвет” выполнял. Ну а потом подрядились с приятелем защиту на дискеты писать. Дело это вскоре надоело. Тут еще разные техбюро вздумали приходить — план завышать, расценки, соответственно, снижать. А сам виноват — вздумал перевыполнять задания, стахановец.
    И вот тут — резкий поворот судьбы (или чего там?). Сергей Пирязев подался в звукорежиссеры к “Эрсаю”. Музыкантам требовалось “воспитать” секвенсер “Атари”, чтоб синтезатором как положено командовал.
    — Даже концерты пытались давать, — вспоминает. — Но народ в те времена на них не ходил. Зарплаты не было, естественно. Я и вернулся к своим компам.
    Поначалу был “надзирателем” за оргтехникой — на заре предынтернетной. А потом нашел единомышленников — и создал компанию–провайдер “АзияИнфо”, где с тех пор и техдиректорствует. Правда, до того, как запустить тут Интернет, он успел построить Фидонет — тоже сеть для передачи информации, параллельная Интернету. Но вот закавыка — абсолютно некоммерческая, хотя охватывает весь мир и требует значительных ресурсов (тех же технических). Но люди там какие–то энтузиасты.
    В принципе, многое в знакомом Интернете взято из Фидо. Тот же любимый “бездельниками” сайт www.anekdot.ru практически полностью собран фидошниками.
    Фидошники! Это ж совершенно отдельная когорта людей. Это свой мир со своими правилами и почти ритуалами. Свои конференции, со своими модераторами, выборами координаторов (всю фидонетовскую жизнь админы честным голосованием выбирали главного, а кандидаты выдвигали полноценные предвыборные программы и предлагали лучшее будущее — демократия в действии). Есть у них и час тишины — когда никто не мог ничего отсылать. И куча еще всяких других “фишек”. А чтобы стать пользователем Фидонета, надо просто админу поставить пиво — официальный напиток всех фидошников. Только такой натуроплатой брали и берут поныне.
    Ну а потом, понятно, жизнь “уперлась” в Интернет как таковой — с сайтами, какими–то безумными идеями (вот ведь — и воплощаются ж!).
    — Сейчас не сплю днями и ночами, netmail доделываю, — делится последним. — Прикручиваю всякие опции солидные.
    Сергей закуривает и смеется:
    — Хотите увидеть настоящего “дикого” сисадмина — посмотрите на меня! Небритый, в джинсах, с кожей, не знающей загара… Только вот дырок на локтях нет, и в шлепках на работу не хожу.
    — Как–то ты не изменяешь привычному…
    — Была у меня “клава” (историческая, признают коллеги — семь лет ее не менял, залил кофе, засыпал пеплом. Сам Сергей смеется: клавер жил своей обособленной жизнью, по весне в нем кто–то просыпался под “культурным” слоем…). Так я ее пару месяцев назад поменял — новая тоже крутая, но вот чувствуют они (трет пальцы): что–то не то. Я вообще не люблю новых вещей. Ну разве что в технике.
    Татьяна Орлова.
    Фото Владимира Пирогова.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/6980/