Его пером управляло сердце

    2 августа исполнилось 100 лет со дня рождения русского поэта Кыргызстана Сергея Фиксина. Он стоял у истоков русскоязычной поэзии в республике. Вернее, сам был одним из ее истоков, чистым и полноводным.

    Сергей Андреевич приехал в Кыргызстан в начале 30-х годов со Смоленщины уже сложившимся поэтом. Свой путь в поэзию он начинал одновременно со своими впоследствии знаменитыми друзьями-земляками Александром Твардовским и Николаем Рыленковым. Он был поэтом своего времени и говорил об этом в полный голос:

    Я только начал жить

    в семнадцатом,

    Рожденный в девятьсот седьмом,

    И было трудно разобраться нам,

    Откуда грянул первый гром.

    Такая открытость и искренность поэта позволили ему выразить свое время с его радостями и печалями, трагедиями и победами. При этом поэтическое дарование С. Фиксина отличали глубокая лиричность и стремление поделиться с читателями сугубо личными переживаниями, чувствами, переполнявшими душу. Он на протяжении всего творческого пути искал своего читателя, способного сопереживать его чувствам и в то же время готового на предельно откровенный разговор о самом сокровенном:

    Далеко гремит в тиши

    Пыльная телега.

    Просто хочешь от души

    Встретить человека.

    Чтобы этот человек

    Смело поклонился,

    Чтобы этот человек

    Сразу полюбился.

    В Кыргызстане Фиксин остался верен своему поэтическому дару. И здесь его взгляд останавливается не на красотах экзотического для жителя Смоленска горного края, а на людях, которым выпала судьба творить новую историю своего народа и своей страны.

    Как поэту ему одинаково близки и мальчишки горного аила, окружившие впервые увиденный автомобиль, и ночной всадник, чья молодость прошла в этом неразбуженном краю, и старая женщина, воистину повидавшая свет, и его современники - кыргызские поэты, писатели, манасчи.

    Он посвятил свои лучшие стихи Саякбаю Каралаеву, Аалы Токомбаеву, Тугельбаю Сыдыкбекову, Алыкулу Осмонову.

    Судьбы страны и ее народа прошли через сердце поэта и воплотились в поэтических строках, которые своей простотой и особой прочувствованностью заставляют звучать самые сокровенные струны читательских душ. В 30-е годы Кыргызстан стал для С. Фиксина поэтическим открытием, о чем он как очевидец происходящих перемен с романтическим пафосом заявил:

    А сегодня я сам

    Подошел к его территории,

    Пораженный стою

    У истории новых дверей.

    Потом была война, разлучившая поэта с милым его сердцу краем на долгие пять лет. Всю войну он провел в действующей армии, и это дало ему право сказать о войне свое слово, которое и сегодня поражает читателей своей выстраданностью, солдатской прямотой и правдой об этой трагедии человечества,

    Неизгладимой и далекой,

    Гремевшей с бурей наравне,

    Священной, праведной,

    жестокой

    И трижды проклятой войне.

    После войны Сергей Андреевич возвращается в Кыргызстан, и его поэтическое дарование обретает второе дыхание. Его смоленская душа сумела вместить в себя любовь ко всему, что радует человека при свидании с родными местами после долгой вынужденной разлуки. Он по-новому ощутил свою непосредственную сопричастность к послевоенной истории Кыргызстана. Это чувство продиктовало ему строки, сразу же ставшие хрестоматийными:

    Высокий терем Ала-Тоо,

    Ручьев крученая струя.

    Край синего и золотого -

    Вторая родина моя.

    В 60-70-е годы традиционные для поэта темы дополняются философскими раздумьями о назначении человека в этом мире:

    Одни, как о редкостном сплаве,

    Болеют о деньгах и славе,

    Другие - о сытном куске.

    А третьи восторженно строят

    Хоромы на зыбком песке.

    А все же превыше на свете

    Нет счастья, чем в трудном пути

    Надежного путника встретить,

    Открытую душу найти.

    Мне посчастливилось в течение многих лет быть близко знакомым с Сергеем Андреевичем. Две характерные черты отличали его личность. Во-первых, поражала не покидавшая его внутренняя сосредоточенность, свидетельствующая о постоянной работе мысли и возможности воплотить ее в поэтических образах. Его взгляд, с прищуром и чуть исподлобья, размеренная приглушенная речь почти гипнотизировали собеседника.

    Во-вторых, это был человек редкой скромности. Его друзьями были великие поэты современности. Он высоко ценил их творчество, дорожил их дружбой, но никогда не имел желания погреться в лучах их славы. Однажды в личном разговоре он сказал мне: "Знаешь, я, конечно, не инженер человеческих душ, но в звании мастера мне никто не откажет".

    Действительно, это был мастер поэтического цеха. Перечитывая его стихи сегодня, чувствуешь, насколько они звучат современно, вроде бы написаны только вчера. В наше нелегкое время хочется привести стихи Фиксина, призванные вселить в сердца людей надежду и уверенность в завтрашнем дне:

    Нет, радость твою не украли,

    Она затаилась в тиши.

    Пусть счастье твое за горами,

    Но ты его ближе ищи.

    Ищи его в клейком листочке,

    И в песне, которой не спел,

    И в твердо поставленной точке,

    Коль высказал все, что хотел.

    Сергею Фиксину было что сказать людям, и он сказал все, что хотел.

    Валентин ЯНЦЕН, профессор МУК.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/19481/