Мы не хотим революции

    Интервью сопредседателя оппозиционного движения «Атажурт»(«Отечество») Розы Отунбаевой и лидера Демократической партии развития Мамбетжунуса Абылова
    радиостанции «Эхо Москвы»
    После недавних событий в Киеве и того, что случилось годом ранее в Тбилиси, многие говорят о продолжении так называемых «бархатных революций» в других странах в пределах бывшего Советского Союза. Называют самых разных потенциальных кандидатов: это может быть Молдавия, Армения, упоминается также Киргизия. У нас сегодня в гостях гости из Бишкека: сопредседатель оппозиционного движения «Отечество» Роза Отунбаева и лидер Демократической партии развития Мамбетжунус Абылов.
    Владимир Варфоломеев: — Вас называют в прессе одними из лидеров кыргызской оппозиции, это правда, что вы находитесь в оппозиции к нынешним властям?
    Р.О.: — Безусловно, да. Недавно я была удостоена высокого комплимента от самого президента: он назвал меня локомотивом оппозиции республики.
    В. В.: — Возможно, что сразу несколько “локомотивов” находятся сегодня в этой студии, при том, что оба наших гостя — люди не чуждые властным структурам. Относительно недавно вы работали в правительстве Кыргызстана и занимали высокие посты: Роза Отунбаева была министром иностранных дел, а Мамбетжунус Абылов — министром МЧС и даже возглавлял Центризбирком республики. Почему, проработав несколько лет с нынешним президентом Аскаром Акаевым, вы разошлись с ним во взглядах и посчитали необходимым добиваться смены руководства своей страны? Из Москвы многим кажется, что ситуация в Кыргызстане довольно стабильная, а режим на фоне Туркменбаши или белорусского батьки кажется почти образцом демократии в европейском понимании. В чем проблемы?
    Р.О.: — Аскар Акаев находится у власти в Кыргызстане 15 лет. Постепенно, начиная с 1995—1996 годов, все ветви власти сконцентрировались у него в руках. Лидер страны стал отходить от некогда выбранных им демократических принципов. Власть дала крен в сторону авторитаризма. Для меня это было неприемлемо. Не для того мы пожертвовали Советским Союзом, чтобы в итоге вновь прийти к тоталитаризму и автократии. В 1997 году я поняла, что не могу больше работать в правительстве, несмотря на то, что при Аскаре Акаеве дважды становилась министром иностранных дел. Он уговаривал меня остаться. Но мой взгляд на ситуацию в стране был следующим: идти дальше этим путем нельзя.
    Мне часто задают вопрос: почему вы не критиковали президента раньше, когда были в его
    команде? Тогда было время такое: народ давал Акаеву карт–бланш, чтобы позволить довести начатые реформы до конца, и я не хотела стоять поперек этого пути. Сегодня настроение у народа совсем другое.
    В.В.: — А что для вас стало рубежом?
    М. А.: — Лично для меня рубежом стал тот факт, что Аскар Акаевич был президентом страны два срока подряд, каждый по пять лет. В этом году заканчивается третий срок. Я был в его команде, когда он старался придерживаться Конституции страны, т. е. до 2000 года. Но когда он начал злоупотреблять властными полномочиями и добился от Конституционного суда обоснования возможности своего участия в выборах главы государства на третий срок, я не смог быть с ним дальше, потому как считаю, что мы должны уважать свою Конституцию. Это первая причина.
    Теперь о второй причине. Я строитель, а не политик. Прошел путь от плотника до министра строительства. Меня заставили заниматься политикой, пригласив однажды в команду президента. Будучи послом Кыргызстана в Малайзии, я как человек, который знает, что такое экономика, понял: наша страна не развивается. Что бы ни говорили чиновники, как бы они ни приукрашивали реальное положение дел, очевидным было одно: экономика катится вниз. Учитывая эту ситуацию, как я мог работать в правительстве, при котором уровень бедности в стране постоянно растет?
    В. В.: — То есть вы не посчитали возможным взять на себя часть ответственности за то, что происходит в стране?
    М.А.: — Наоборот. Я хочу взять на себя ответственность, хочу, чтобы наша страна развивалась и все процессы в ней проходили в рамках закона.
    В. В.: — На 27 февраля в Кыргызстане назначены парламентские выборы, и многие полагают, что конец февраля может стать временем свершения “желтой революции”. Насколько оправданны эти ожидания и тревоги со стороны нынешних властей Кыргызской Республики? Действительно ли в Кыргызстане может произойти нечто такое, что приведет к смене власти?
    Р.О.: — Мы избрали желтый цвет в качестве олицетворения перемен. Он, как знак светофора, говорит: ждите, сейчас будут перемены. Затем представители молодежного крыла “КелКел” (“Привнесение блага”), которое входит в объединение “Атажурт”, стали раздавать на улице лимоны и тем самым привнесли частичку праздника в предвыборные будни.
    Сегодня все говорят о революции. Это страшилка, которую придумала государственная машина пропаганды. Мы не хотим революции, речь идет о конституционной передаче власти в стране, о мирных изменениях. Бояться нужно другого, того, что предстоящие выборы пройдут по сценарию, который написала власть. Согласно ему, в парламент должны попасть те люди, которые этим летом, в канун президентских выборов, попытаются изменить Конституцию страны. Усилиями ручного парламента к власти придет тот же самый президент, только в ином обличье.
    В. В.: — Как это все нам, да и всем слушателям радио “Эхо Москвы”, напоминает события, связанные отнюдь не с Кыргызстаном.
    М.А.: — Я тоже хочу сказать про 27 февраля и о тех проблемах, с которыми сегодня приходится сталкиваться тем, кто находится в оппозиции к официальным властям. Дело в том, что я, Роза Исаковна и еще два политика, в недавнем прошлом послы, подали заявления о регистрации в качестве кандидатов. Мы хотели участвовать в выборах. Но наша власть не допустила нас к участию в них. Причиной отказа послужил один из пунктов Избирательного кодекса, в котором говорится, что депутатами могут стать граждане Кыргызстана, достигшие 25 лет, прожившие в стране последние пять лет до начала выборов. Официальные власти обосновали свой отказ тем, что мы, будучи послами и представителями Кыргызстана в различных международных организациях, не находились положенный срок на территории страны. Хотя на тот момент мы были на дипломатической службе в командировке за рубежом. Всеми уважаемый Чингиз Айтматов, чей портрет я видел, когда шел в студию, находится за пределами Кыргызстана более 25 лет, выполняя долг дипломата. Несмотря на это, ему трижды разрешалось участвовать в выборах в законодательный орган страны. Возникает вопрос: почему господину Айтматову можно избираться депутатом, а Абылову нет?
    В.В.: — Я думаю, что для многих в России Чингиз Айтматов — самый известный киргиз. Какова его позиция?
    М. А.: — Пока что он не заявил о своей позиции.
    В. В.: — Но он поддерживает Аскара Акаева?
    М. А.: — Это вопрос к нему.
    В.В.: — Для того, чтобы свершились перемены, называемые кем–то революцией, а кем–то преобразованиями, необходимо несколько условий и, прежде всего, возможность для представителей оппозиционных сил распространять свои идеи среди сограждан. Так, в Грузии, еще при Э. Шеварднадзе, работал оппозиционный канал “Рустави–2”, на Украине — “5 телеканал” и несколько независимых радиостанций. Есть ли у вас в Кыргызстане возможность свободно выступать и обращаться к своим согражданам?
    Р.О.: — Бытует мнение, что Кыргызстан — это самая демократичная страна в Центральной Азии. У нас, согласно Конституции, можно устраивать демонстрации, митинги, шествия, открыто выражать свое мнение. На практике все происходит далеко не так, как это прописано в наших законах. Вот мы создали предвыборный блок. Это было воспринято официальной властью “в штыки”. Пять крупных оппозиционных объединений объединились в Форум политических сил — в правительстве началась паника. Оппозиция хочет работать единым фронтом, совместно проводить митинги и демонстрации, открыто высказывать свое видение ситуации, которая складывается накануне парламентских выборов. Аппарат президента тут же начинает издавать указы в “андроповском” духе: проконтролировать, запретить. Возможности выразить свои мысли у нас не то что мало, ее практически нет. Сегодня в Кыргызстане нам доступны две–три оппозиционные газеты, тираж которых не превышает пяти тысяч экземпляров. В республике существует всего пять телевизионных каналов, но они куплены: один правительством, которое при помощи его “промывает мозги” народу, остальные принадлежат семейно–олигархическим группам.
    В. В.: — Но где–то вы можете выступать?
    Р.О.: — В эфир мы можем выйти только через кыргызское радио “Азаттык” (“Свобода”). На экране телевизора ни один оппозиционно настроенный политический лидер даже на секунду не может появиться.
    В.В.: — Сейчас готовятся парламентские выборы. Я думаю, что по закону, в том числе и вашего государства, все кандидаты имеют право на некоторое бесплатное время в эфире. Кто–то из зарегистрированных оппозиционных лидеров имеет возможность выступать?
    М.А.: — Нам доступны только два средства массовой информации — это газета “Моя столица — новости”, которая печатается на русском языке, и радио “Азаттык” (“Свобода”), осуществляющее вещание на кыргызском языке. По закону у всех кандидатов должны быть равные возможности по освещению своих программ, если бы не одно “но”: телевидение у нас местного характера, у него нет национального охвата.
    В.В.: — В России у многих возникают опасения, что новые люди, которые рвутся к власти в странах СНГ, будут ограничивать права русского населения и возможность изъясняться на русском, как это происходит в Грузии и в Украине. Существуют ли такие планы у оппозиционных сил в Киргизии?
    Р. О.: — У нас русский язык, как я заметила после своего некоторого отсутствия в стране, не только сохранил старые позиции, но и значительно расширил их.
    В.В.: — Это при Акаеве, а придете к власти вы, и запретите русский язык.
    Р.О.: — Русский язык в Кыргызстане, ко всему прочему, выполняет сегодня функции языка международного общения среди представителей бизнеса. Турки, иранцы, китайцы, которые занимаются коммерческой деятельностью в нашей стране, — все говорят на русском языке. Если продолжить тему международного общения, но в более широком смысле, то Интернет, а Кыргызстан сегодня достаточно компьютеризирован, работает на русском языке. У нас большое количество вузов. Преподавание в них происходит в основном на русском языке. Если говорить о намерениях оппозиции, то у нас нет альтернативы, нет другого выбора, кроме как предоставить русскому языку возможность иметь максимально широкое поле деятельности. Среди оппозиции вы не найдете националистов, которыми пугает сегодня правительство нашей страны русское население.
    В.В.: — Насколько нынешняя кыргызская оппозиция религиозно ориентирована, сильны ли в Кыргызстане религиозные радикальные течения?
    Р.О.: — Что касается ислама, то известно, что у нас есть экстремистские организации, такие, как “Хизб ут–Тахрир”, группировки ваххабитов в Центральной Азии. Мы с ними никак не связаны. Касательно религии у нас есть своя позиция: мы хотим, чтобы нормальный мусульманин чувствовал себя комфортно в нашей стране.
    В.В.: — Остался ли в Кыргызстане свободный бизнес или все подчинено Аскару Акаеву, его приближенным и семье?
    М. А.: — Бизнес в республике контролируется окружением президента, прежде всего членами его семьи и околосемейными воротилами. В результате этого в стране растет безработица. Около 700 тыс. кыргызстанцев вынуждены искать работу в Казахстане и России.
    В.В.: — Существует ли единая оппозиция в Кыргызстане?
    Р.О.: — Мы растем и развиваемся быстрее, чем предполагалось. Учимся на своих ошибках и опыте других стран. Сегодня оппозиция объединилась, у нас есть Форум политических сил, мы проводим совместные акции, всячески помогаем друг другу. Так что процесс объединения идет и развивается.
    В. В.: — Как вы думаете, лимоны победят?
    Р. О.: — Мы надеемся на победу и мирную передачу власти.
    М.А.: — Мы хотим добиться, чтоб развитие Кыргызстана шло в рамках демократического процесса.
    9 февраля 2005 года.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/9411/