Вперед в прошлое

    Кыргызстанцы вряд ли успели забыть веерные отключения в период бакиевского правления, а также проблемы и неудобства, связанные с этой непопулярной мерой. Власть была сметена в том числе и на фоне повышения цен на свет. Прошло полтора года, что мы видим нынешней зимой? Повсеместные частые отключения, так что бишкекчане же заподозрили введение неофициальных “вееров”. Множественные аварии в электросетях, принудительная установка в частном секторе неких “жучков”, ограничивающих потребление, напряжение в розетках 160 вольт. Что же происходит с энергосистемой страны? С жалобами населения мы пришли к начальнику отдела распределения электроэнергии Министерства энергетики Марату ЧОЛПОНКУЛОВУ.

    То тухнет, то гаснет

    — В отдельных районах Бишкека и пригороде электричество “рубят” будто по графику, отключения носят массовый характер. Неужели снова “веера”?

    — О веерных отключениях речи быть не может. Воды в водохранилищах ГЭС предостаточно, но это не значит, что мы можем дать потребителям, особенно на севере республики, энергию бесперебойно и в необходимом объеме. По части высоковольтных линий проблем нет вообще. Проблемы у распределительных компаний, которые доводят электричество до каждого потребителя. Сети и оборудование старые, и если где-то отключается свет, значит, произошла авария на высоковольтной линии 10—6 киловольт, трансформаторной подстанции или на головных кабельных линиях, которым по 20—30 лет.

    Их демонтируют, но из-за финансовых затруднений невозможно переоборудовать все разом. А от этих линий питается множество трансформаторов, при выходе из строя одной остаются без энергоснабжения целые районы. Вот люди и думают, что распредкомпании втайне практикуют “веера”.

    — На какую структуру возлагается ответственность за такие аварии?

    — На распредкомпании. Госинспекция при Минэнерго ежедневно ведет анализ отключений, есть сравнение по годам. К примеру, за 10 месяцев 2010 года их случилось 11 тысяч 194, но за тот же период нынешнего года — 10 тысяч 691. То есть аварий стало меньше. При том, что нагрузка на распредкомпании увеличилась: они поставили с января по октябрь прошлого года потребителям 6 миллиардов 475 миллионов киловатт-часов. А в нынешнем — 7 миллиардов 472 миллиона.

    Если помните, в прошлом году вводились ограничения на потребление, в частности — запрет на трехфазную подачу. В нынешнем году все табу сняты, а самой большой проблемой является электроотопление. В часы пиковых нагрузок люди активно нагружают электросети, те — горят. Если бы с 7.00 до 10.00 и с 19.00 до 22.00 люди не включали мощные приборы, аварий было бы существенно меньше. Но, к сожалению, потребители не выполняют своих обязанностей в рамках технических условий.

    Распредкомпании и Минэнерго не стоят на месте. Сейчас мы получаем чрезвычайную помощь от Всемирного банка — 600 новых трансформаторов и КТП (комплект трансформаторной подстанции), устанавливаем их. Оборудование поступает партиями, до Нового года будет последняя поставка. Распределяется оно по всем распредкомпаниям, направляется в первую очередь туда, где нужнее всего, для этого разработаны специальные программы. Если в определенном селе перегружен трансформатор, там ставится более мощный, старый отправляется в другой айыл, где заменит третью подстанцию, которая еще слабее, высвобожденный трансформатор установят как дополнительный в районе большей загруженности.

    Мы уже получили более 300 трансформаторов и КТП, свыше сотни установлены. Остальные — в работе. До конца декабря планируем получить все 600, 70 процентов из них к тому времени уже будут введены в эксплуатацию.

    — Одно из информагентств заявляло, что недавно случилось 500 отключений всего за сутки…

    — Такого никогда не было. Проблема, думаю, в путанице подсчета. Народ считает отключение своего собственного дома от фидера 0,4 киловольт аварией, но у нас это в статистику не включается и не регистрируется. Аварийное отключение — когда выходит из строя фидер 10—6 киловольт и другие крупные ЧП. Если он вышел из строя, значит, без света остался большой район — население, больница, школа и прочие учреждения. Нет тока в отдельно взятом доме — это не ЧП, а рутинная ежедневная работа. Бригада по заявке выезжает на место, заменяет автомат и подключает свет. В обильный ноябрьский снегопад за сутки произошло более 200 аварий, до 500, по моим данным, не доходило.

    Могу сказать, что входящие в структуру “Северэлектро” компании “Западный РЭС” и “Восточный РЭС” создали по 14 мобильных бригад, которые отнюдь не сидят без дела. Они постоянно выезжают на аварии, устраняют поломки. Приходят на работу монтеры в 8.00, а домой уходят затемно. Ночью дежурят три бригады на случай самых экстренных ЧП, им тоже прилечь поспать не доводится.

    Бессилье перед жилмассивами

    — “Саманный пояс шахида” — опоясывающие столицу новостройки всегда считались неблагополучным участком работы энергетиков. Что-нибудь меняется с годами?

    — Вокруг Бишкека уже 47 жилмассивов. Они потребляют 40 процентов энергии, отпускаемой столице, и это настоящий бич энергетиков. Потери электричества столицы в основном там — воруют, оплачивают далеко не всегда.

    Заедьте в любую новостройку — наброшенные на столбы “левые” провода увидите чуть не повсеместно — воровство процветает. Более того, местные контролеры предупреждают жителей о грядущей проверке — “леваки” быстро снимаются. Стоит инспекторам уехать — все возвращается на круги своя. Оттого коммерческие потери, читай — украденное, высоки. Технические не должны превышать 12—17 процентов. Все, что свыше, просто разворовали. А ныне общие потери по итогам 10 месяцев составляют 20,5 процента. Если взять Казахстан, Узбекистан и Россию — утечка та же, что у нас. В Прибалтике, Грузии — до 8 процентов. К этому идеалу мы придем не скоро, необходимы масштабные вложения.

    — А что за “жучки”, на кото­рые жалуется частный сектор?

    — Это так называемые орешковые предохранители. Представляют собой фарфоровый диэлектрик, по которому идет соединение ввода потребителя с фазой через провод с рассчитанным сечением. Если абонент потребляет большую мощность, чем оговорено в договоре, провод сгорает, отключая абонента от линии и не давая перегружать трансформатор. Для одной фазы это 2,5—3 киловатта. На трехфазки ставят три “орешка”. Эти предохранители использовались и в советские времена. Признаюсь — мера вынужденная. Устанавливаем “жучки” лишь там, где трансформатор катастрофически не справляется с нагрузками, а жители не желают экономнее пользоваться энергией в часы максимума.

    Впрочем, в новостройках наловчились договариваться с доморощенными электромонтерами — те лезут на столбы и ставят предохранительные провода помощнее. В итоге — что есть предохранитель, что его нет. И автоматика трансформаторов снова горит.

    Рифы тарифов

    — “Мелких отключений”, согласитесь, очень много…

    — Не спорю. Почему они происходят? Электросети старые, сечение проводов и трансформаторы были рассчитаны на подачу 2—3 киловатт одному абоненту. Ныне у каждого дома энергоемкий холодильник, стиральная машина мощностью минимум 3 киловатта — она одна потребляет всю разрешенную мощность. А ведь есть и множество других приборов, ограничивать себя в их использовании никто не хочет, что понятно. Но нынешние реалии таковы, что трансформаторы перегружаются, перегорает автоматика. Отсюда множество местных аварий.

    Потребление населением энергии растет — факт. Мы не поспеваем за требованиями времени — нужно менять всю энергосистему. Пытаемся поэтапно проводить реконструкцию, все упирается в средства. Полученные от Всемирного банка 600 трансформаторов, скажу честно, не перекрывают и 5 процентов наших проблем. Их целый комплекс: изношенные провода не соответствуют пропускаемым мощностям — их нужно менять с учетом увеличения мощности, кабели старые и горят, мощных трансформаторов не хватает.

    — Все это мы слышали при Бакиеве, когда народ подводили к мысли о необходимости повышения цен на свет.

    — Но и проблем с тех пор меньше не стало. В Узбекистане цена на электричество эквивалентна 1,7 сома за киловатт-час, в Казахстане она порядка 3 сомов. Сети у нас одинаковые, но за счет тарифов соседи могут их ремонтировать. В то же время пенсии и пособия там подводят к тарифам, чтобы не бить сильно по населению. У нас тариф социальный, его удерживают без оглядки на модернизацию энергосистемы.

    Не верим своим экспертам — позвали иностранных. Приехали представители американской компании “Тетра Тек” и провели обследование нашей энергетики. Очень удивлялись, как наши сети вообще еще работают. В заключении указали, что у Кыргызстана три пути, по которым мы можем двигаться. Если хотим выживать и существовать, как сейчас, тариф должен быть минимум 1 сом. Желаем сдвинуть ситуацию с мертвой точки — цена должна вырасти до полутора сомов. Для полноценного развития и модернизации системы нужно поднимать ее до 2 сомов. Нынешние же 70 тыйынов включают в себя себестоимость энергии и цену доставки, заложена лишь минимальная сумма, как я называю, “для поддержания штанов” — чтобы подготовиться к очередным холодам и заменить самое обветшалое оборудование.

    — Это призыв повысить тарифы?

    — Нет. Данные лишь для понимания ситуации. Вы часто видите в новостройках дымящие трубы? Нет, все отапливаются электричеством. Население ничего не делает, чтобы подготовиться к зиме. На дежурстве я получаю звонок: “У нас свет погас, жилмассив “Арча-Бешик”. Говорю, что направим бригаду. Заодно спрашиваю: а вы закупили на случай аварии угля или дров, чтобы не замерзнуть? Тут же бросают трубку. Делаю вывод: население требует от энергетиков по максимуму, само же обезопасить себя от ЧП не желает. При этом новостройки не платят за свет даже по нынешним тарифам, а чуть что — выходят с протестами, перекрывают дороги.

    Повышение тарифов ныне даже не рассматривается. Люди не воспримут этот шаг, они к нему не готовы. Все бы ничего, справлялись и при существующих расценках, но есть еще одна проблема. Распредкомпании собирают средства за поставленную энергию в среднем на 95 процентов — люди в городах платят, новостройки — проблемные. Беда и с бюджетными организациями. Школы, больницы, детсады получают деньги из госказны и, казалось бы, ежемесячно должны оплачивать потребленный свет. Но этого не делают. В итоге и тариф на свет нежизнеспособный, так помимо воров и частных неплательщиков к ним присоединяются государственные. Только бюджетники должны энергетикам 742 миллиона сомов.

    Что в итоге? Мы не имеем средств на своевременное техобслуживание и ремонт существующего изношенного оборудования. В результате частые отключения.

    Лечение сечения

    — Что произошло в минувшее воскресенье, когда весь Бишкек остался без света?

    — Детально сейчас разбирается специально созданная комиссия. Могу лишь сказать, что на одном из звеньев энергетического кольца, объединяющего Узбекистан, Казахстан и Кыргызстан, произошло ЧП. А именно на территории Казахстана. Без энергии остались Нарынская, Иссык-Кульская и Чуйская области.

    — Когда же энергетики смогут подстроиться под нужды населения и бесперебойно подавать ток всем абонентам республики без частых аварий?

    — В ближайшее время это невозможно. Потребление растет, эта тенденция будет продолжаться. Чтобы подстроиться хотя бы под нынешние реалии, нужны огромные средства, которых у нас нет. Тут и замена трансформаторов, и всех силовых и кабельных линий, и множества дорогостоящего оборудования. Когда изменится ситуация с тарифами или обеспеченностью распредкомпаний финансами — комментировать не могу, не моя компетенция.

    — Почему у меня в многоэтажке лампочка еле светит, микроволновка отказывается греть продукты?

    — Очень низкое напряжение в сети. В вашем случае трансформатор был рассчитан, чтобы каждая квартира потребляла 2 киловатта мощности. У вас энергоемкая микроволновка, в 90 процентах домов и квартир стоят прожорливые стиралки на 3—5 киловатт. Идет большая нагрузка на трансформатор. Чтобы у вас был свет, наши ребята по возможности ставят предохранители с завышенными характеристиками, иначе свет пропадет еще при первичной нагрузке. Люди думают, трансформатор рассчитан на беспредельную загрузку, но это не так. При перегрузе до вас дойдет всего 160 вольт.

    — Как в успешных странах работают с гражданами, чтобы не перегружать сеть?

    — В успешных странах тарифы такие, что люди поневоле начинают экономить и сразу замечают выгоду. Они выключат свет, когда он не нужен, зато купят что-то полезное для себя. Вторая мера — многоступенчатый тариф, в разное время дня своя цена тока. Тамошний счетчик — это современный компьютер. В часы максимума никто не включит стиральную машину, ибо знают — в это время счетчик “мотает” по огромной цене. Предпочитают стирать ночью, когда киловатт-час стоит копейки. Людям дают выбирать: загружай сеть, когда тебе удобно, но заплатить за это придется немало, или экономь, подстраивая быт под время суток и нагрузки в сетях.

    — Реально ли такую систему ввести у нас?

    — Такие счетчики очень дорогие, а по закону приборы учета должна ставить распредкомпания. Они будут ей просто не по карману. Мы ныне подводим законодательную базу хотя бы к счетчикам предоплаты, что решит часть существующих проблем. Эффективнее, наверное, направлять население к энергосбережению, весь мир ныне стремится к этому. Стимулируют людей утеплять жилища, пользоваться энергосберегающими приборами, экономить. Это должна быть целенаправленная госполитика.

Кому жаловаться?

    Андрей ОРЕШКИН.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/36546/