Рецепты здоровья от ветерана

Три года назад известный в Кыргызстане и за его пределами фанат оздоровительного бега Петр Чесноков издал автобиографическую книжку "Жизнь длиною в марафон". За этот срок вся тысяча экземпляров разошлась по друзьям, знакомым, членам бишкекского клуба любителей бега "Алмаз", партнерам по Московскому международному марафону мира, неизменным участником которого Чесноков является.

    И вот в канун Дня Победы представители спортивной и научной общественности и меценаты от бизнеса оказали ветерану содействие в выпуске ее второго, дополненного издания. Участнику Великой Отечественной войны, заслуженному деятелю культуры республики, почетному профессору КНУ им. Ж. Баласагына, неоднократному призеру Московского марафона мира, лауреату ряда международных фотовыставок Петру Никифоровичу Чеснокову 86 лет. Но он по-прежнему бодр, деятелен и встречает рассвет каждого нового дня на беговой дорожке. В  преддверии 64-й годовщины Великой Победы я не удержался от соблазна вновь встретиться с этим удивительным оптимистом и жизнелюбом, с поистине нестареющим душой и телом ветераном.

- Петр Никифорович, к сожалению, бег времени неумолим. Подрастает новое поколение, которое может и не знать подробностей вашей нелегкой, долгой и насыщенной событиями жизни. Начнем с истоков?

    - Родился я в Ташкенте. Вскоре наша большая семья перебралась на южный берег Иссык-Куля. Мой дед был дорожным мастером, прокладывал дороги, строил мосты, попутно сажал тополя. И поныне, бывая в этих местах, я кланяюсь его тополям и мысленно благодарю наших пращуров. Они старались оставить память о себе достойными делами. Да и сам я поливал саженцы вдоль дедовых дорог.

    С десятилетнего возраста стал привыкать к физическим нагрузкам. Помогал родителям по хозяйству. В свободное время ходил с друзьями в горы. Забирались на крутые вершины. И в те минуты я, мальчишка, понимал, что нет на всей земле места краше, чем наш Кыргызстан.

    - А в детстве дружили со спортом?

    - Ну а как же? В школьные годы стал заниматься боксом. Правда, особых успехов на ринге не достиг, но бокс закалил характер, сделал меня смелее, подтянул физически. Много дали мне и занятия спортивной гимнастикой. Убежден, именно занятия спортом помогли мне с честью пройти через все испытания, выпавшие на мою долю.

    В 1941 году я поступил во Фрунзенское художественное училище. Но художником не стал. Помешала война. Уже в конце того же года меня призвали в армию и направили во Фрунзенское пехотное училище.

    - Как для вас началась война? Помните свое боевое крещение?

    - Разве такое забудешь? В училище я проучился полгода и в звании сержанта был зачислен в Девятую гвардейскую дивизию. Ее после ожесточенных боев направили под Оренбург для пополнения.

    Поздней осенью 1942 года мы оказались в районе Великих Лук, где шло упорное сражение. Перед боем нам выдали по бутылке водки. Но не для храбрости. В честь 25-летия Великого Октября. Первый бой я принял 7 ноября. Мы шли цепочкой. Впереди - комвзвода, молоденький лейтенант. Враг обрушил на нас ураганный огонь. Первый же снаряд угодил туда, где находился комвзвода. На этом месте образовалась воронка.

    В жестоком бою нам удалось занять небольшую деревеньку. Это была наша первая победа. Пусть маленькая. Как говорят военспецы, тактическая. Но в начале войны мы научились ценить и небольшие успехи.

    - Накануне Дня Победы что чаще всего вспоминается вам из времен войны?

    - Конечно же, чаще всего вспоминаю боевых товарищей, с кем делил радости побед и горечь поражений, кто не дожил до светлого дня. Вообще-то на войне всякое бывало. Разве можно забыть, к примеру, эпизод из боя за деревню Федьково. Из горящей избы выскочила женщина с ребенком на руках. Пробежав несколько метров, она, словно споткнувшись, упала на снег, сраженная шальной пулей. Ребенок заплакал. Ему на выручку бросился санитар, но тоже упал, тяжело раненный осколком мины.

    Всю ночь шел снег, а к утру поле за околицей было покрыто сотнями снежных бугорков. Вид такого вот кладбища не забыть вовек.

    Памятным стал для меня бой на следующий день. Я только сменился с боевого дежурства, зашел в хату на отдых. Не успел раздеться, вбежал мой земляк Сатыгул Монолдоров с криком: "Немцы пошли в атаку!".

    Командир взвода вручил мне ручной пулемет со словами: "Петя, бей гадов!".

    Я успел выскочить из хаты и увидел, как фашистский танк прямой наводкой ударил прямо в дверной проем. В избе находились еще мои товарищи.

    Заняв позицию, я открыл огонь, прикрывая отход наших солдат. Но силы были слишком неравные. В разгар боя я почувствовал сильный удар в плечо, затем ощущение тепла и потерял сознание. Четыре месяца провалялся в госпитале.

    Помню одобрительное удивление врачей: "Ну и здоровье у тебя, парень. Другой бы на твоем месте давно Богу душу отдал".

    - Как получилось, что похоронка с фронта пришла к вашим родителям в Токмак на вас живого?

    - Оправившись от ранения, летом 1943 года я оказался на Курской дуге. С 5 июля по 23 августа там проходила ожесточенная битва. Противник предпринял на этом направлении крупное наступление, пытаясь вернуть стратегическую инициативу, утраченную в Сталинградской битве.

    Я видел сожженные села, убитых мирных жителей, виселицы. В полях горела рожь. Дым, чад, смрад. Трудно было дышать.

    В эти дни я едва не погиб от пули своего же политрука. Как-то во время привала я отошел в сторону леска и увидел поляну, усыпанную белыми бумажными листками. Поднял один. На нем броско значилось: "Товарищам красноармейцам". Подойдя к своему взводу, начал читать вслух: "Товарищи красноармейцы, ваше бездарное командование погубило вас...". Тут до меня дошло, что это вражеская листовка. Прекратил чтение. Но было поздно. Ко мне подскочил политрук. Он схватил меня за шиворот, приставил к голове наган и заорал: "Как ты тут оказался, провокатор? Застрелю гада на месте!".

    Я вцепился в его руку, стал оправдываться, что впервые вижу эту листовку. На мое счастье поблизости оказался командир взвода. Он вырвал у политрука наган со словами: "Ты что, ошалел? Это же наш комсорг, Петя Чесноков".

    10 августа мы заняли высотку, окопались, подготовили к бою минометы. Я был наводчиком минометного расчета. Утром противник вновь пошел в атаку. Сидя в окопе на корточках, я вел корректировку огня. В разгар боя неприятельский снаряд угодил в наш расчет. Я увидел огненно-красное пламя и провалился в темноту.

    Весь расчет погиб. После боя у всех погибших из карманов гимнастерок извлекли документы и отправили в штаб полка. Там на всех нас были выписаны похоронки. Однако когда похоронная бригада стала хоронить погибших солдат, у меня обнаружили признаки жизни. Так я вновь оказался в госпитале.

    Врачи констатировали тяжелое осколочное ранение в левый локтевой сустав, контузию, шок. Полгода я вместе с медиками боролся за мое возвращение в строй. Но когда дело явно пошло на поправку, врачебная комиссия вынесла безжалостный вердикт: "Все, отвоевался, солдат". В 20 лет я был признан инвалидом.

    - Такой ли оказалась мирная жизнь, как грезилась на войне?

    - Приехал я в Токмак глубокой ночью. Стучу в окно родного дома, кричу: "Мама, открой, это я, Петя!". А в ответ слышу голос мамы: "Наш сын погиб. Иди своей дорогой".

    На дворе 1944 год. Время было трудное, небезопасное. Разгул бандитизма. Пришлось будить соседей, чтобы они удостоверили мое возвращение. В общем, мать открыла дверь, обняла меня со слезами и причитаниями: "Сынок, ты жив, а ведь мы тебя похоронили и даже в церкви отпели. А ты вот он, живой, счастье-то какое!".

    До утра мы с матерью и отцом проговорили. Показала мать и спрятанные на дне сундука две похоронки на меня. Вот так закончилась моя война. Хотя эхо ее преследовало еще долго.

    В Токмаке установлена памятная доска: токмакцы, павшие на фронтах Великой Отечественной. Среди других значится на ней и моя фамилия - Чесноков П. Н. Лишь спустя 30 лет я узнал, что за тот последний бой был награжден орденом Красной Звезды. Но, как известно, награды мертвых не ищут.

    Немного отдохнув, направился в вокальную студию при театре оперы и балета. Прослушав меня, педагоги одобрили: "Да у тебя, фронтовичок, прямо-таки лемешевский тенор. Приступай к занятиям".

    Так я стал артистом оперы, а по вечерам помогал художникам рисовать декорации. Словом, театр надолго стал моим вторым домом. Здесь встретил свою любовь. Ею стала красавица балерина Марина Бобкова. Вскоре мы сыграли свадьбу. Вот уже более 60 лет мы вместе. Вырастили детей.

    - Перейдем к еще одному главному делу вашей жизни - оздоровительному бегу. Что побудило вас, что заставило выйти на стадион?

    - Прежде чем говорить о беге, скажу еще об одном важном своем деле. Театру я изменил с фотожурналистикой. Интересное это, доложу вам, дело. Фотография - тоже искусство. Я уже не говорю об историческом ее значении. В моем архиве хранится едва ли не вся история Кыргызстана второй половины XX века. Галерея портретов рабочих, крестьян, партийных, государственных и общественных деятелей, артистов, космонавтов, спортсменов. Довелось фотографировать Хрущева, Брежнева.

    Когда устраиваю фотовыставки, наблюдаю, как задерживаются люди перед моими работами, мне кажется, в такие минуты зрители размышляют о своей жизни, прикасаются к судьбам современников.

    Нет, пожалуй, в Кыргызстане уголка, где бы я не побывал со своей неразлучной "лейкой". А еще профессия фоторепортера - это бесконечные встречи с интересными людьми, многие из которых потом становятся друзьями.

    Что же касается бега, то это яркая иллюстрация к житейской мудрости: нет худа без добра.

    Как помните, я говорил, что в 20 лет стал инвалидом. Никому не пожелаю такого. Высокое давление, постоянные дикие головные боли, бессонница, апатия.

    Как-то направили меня в санаторий "Алушта". Прекрасное лечение, питание, Черное море. Казалось, живи и радуйся. А радости нет. Проклятые боли не унимаются. Видя это, главврач санатория посоветовал: "Давай-ка поезжай в Киев, в Институт геронтологии". Без особого энтузиазма поехал туда. В институте профессор Калиновская долго беседовала со мной, выпытывала все детали моего состояния, а под конец заключила:

    - Вот что, молодой человек, здоровье твое действительно в опасности. Но медицина тут бессильна. Только ты сам себе можешь помочь. Мой тебе совет: забудь о лекарствах. Каждое утро проходи в темпе 10 километров. Забудь про баранину и свинину. Налегай на овощи, фрукты, рыбу, постную курятину. После прогулки и зарядки - холодный душ. Обязательно раз в неделю баня и день голодания.

    Странным тогда мне все это показалось. Но советы профессора все же крепко запали в мою контуженную голову. Так что по возвращении домой первым делом купил спортивный костюм, кеды и захромал на стадион, благо жил неподалеку. У входа на "Спартак" увидел невысокого поджарого мужчину. Это был университетский профессор биологии Лев Алексеевич Шпота. Он не бежал по беговой дорожке, а шел спортивной ходьбой. Затем 15 раз подтянулся на перекладине и играючи пожонглировал полуторапудовой гирей. Не познакомиться с таким человеком было просто грех. Думаю, сама судьба послала его в первый мой приход на стадион. Встреча с ним подтвердила давнее наблюдение: мир тесен. Выяснилось, что Лев Алексеевич в 1942 году в одном со мной бою освобождал деревню Федьково. Так я стал осваивать азы бега рядом с фронтовым собратом.

    И все бы ничего, но через 2-3 недели у меня стали болеть ноги. Хоть бросай бег. Но спортивный врач успокоил: "Это хорошо, что ноги болят. Начался перелом к лучшему".

    Мне ли привыкать к боли. Продолжил вышагивать свои километры. Прошло не очень приятных полгода. Я стал весить 75 кэгэ вместо прежних 85. Через несколько месяцев - 65. Давление 120 на 80, улучшилась память, прибавились силы и выносливость. Но самое удивительное, не заметил, как и когда перестали мучить боли.

    - Петр Никифорович, понимаю, что рядом с вами я птенец. Но прошу не только для себя - для мужчин моего и более младшего возраста: поделитесь рецептами здоровья и долголетия.

    - Рецепты просты, но следовать им не так-то просто. Первое. Откажитесь от вредных привычек. Это курение, злоупотребление алкоголем, переедание, малоподвижный образ жизни. Посмотрите, сколько появилось в Бишкеке легковушек. Молодые мужчины ленятся пешком пройти один квартал. А мышцы дрябнут.

    Второе. Дружите с физкультурой. Вдумайтесь в эти слова - физическая культура. Культура тела. Спортивные нагрузки улучшают кровообращение, заставляют ритмичнее биться сердце, делают подвижнее суставы. То есть добавляют нам здоровья.

    Третье. Прислушайтесь к себе и подчините жизнь своим биоритмам. Я встаю в 6 утра. И на стадион. Бегаю по дням по нарастающей - 2 километра, 4, 6, 8, 10. В субботу - банька. Это святое. Воскресенье - голодовка. Только соки и немного каши. И так не одно десятилетие. Скажете, тяжело? Уверяю вас, ничуть. Тяжело только первые полгода. Потом организм сам будет выдергивать вас из теплой постели. А что может сравниться с мышечной радостью?

    Четвертое. Сохраняйте позитивный эмоциональный настрой. Любите близких. Умейте радоваться. Никогда и никому не завидуйте и не желайте зла. Все в мире материально. Жизнь без неприятностей не бывает. Но даже оказавшись в негативной ситуации, думайте, как из нее не только выйти с наименьшими потерями, но и извлечь какую-то выгоду.

    Пятое. Умейте любить. И близких вам людей, и природу. Посмотрите, какую замечательную землю подарил нам Бог. Давайте оставим ее потомкам если не лучше, то хотя бы не хуже. Сохраним наши горы, воды, леса, пастбища незагаженными, незахламленными, незаплеванными.

    И последнее. Умейте радоваться каждому дню независимо от того, какая за окном погода. Поверьте, я имею право говорить об этом, поскольку был приговорен войной к совсем иной жизни.

    Вячеслав ТИМИРБАЕВ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/27691/