Сможет ли Бакиев покончить с трайбализмом?
Похоже, Кыргызстан обречен на длительную полосу определенной политической нестабильности, когда время от времени будут вспыхивать трения и несогласия как между президентом и Жогорку Кенешем, так и внутри самой исполнительной власти — между президентом и премьер–министром при утверждении тех или иных решений.
В этом смысле складывающееся на наших глазах государственное устройство напоминает ту модель правления, которая существует во Франции. Там, как известно, исполнительную власть возглавляет всенародно избранный президент, обладающий большими полномочиями, вместе с премьер–министром, избираемым парламентом и тоже обладающим большими полномочиями. Эта модель действует слаженно и без кризисов, когда президент пользуется поддержкой большинства в парламенте или же обладает огромным авторитетом, какой был у Миттерана. Во всех остальных случаях, даже для такой высокоразвитой страны, одним из существенных и неизбежных недостатков этой системы является наличие трений между президентом и премьер–министром, а также между президентом и парламентом, разрешение которых требует большой политической культуры.
Кыргызстан, естественно, не обладает подобной высокой политической культурой, и текущая ситуация у нас серьезно осложняется тем, что всенародно избранный президент Курманбек Бакиев на сегодня не обладает большинством сторонников в Жогорку Кенеше. Несмотря на то, что именно своим выступлением против разгона ЖК в первые дни после мартовской революции и вплоть до самого последнего времени он стремится наладить конструктивное сотрудничество между двумя ветвями власти ради достижения стабильности. Поскольку только в этом случае удастся заняться решением экономических проблем, чтобы народ хотя бы немного почувствовал облегчение. Это жизненно важно для президента и его выживания, и время, по большому счету, работает не на него. В то время как Жогорку Кенеш, занятый лишь критиканством президента и торпедированием почти всех его серьезных решений, может быть уверен, что время работает в данном случае на него.
Нынешний парламент, конечно же, уже не такой, каким он был летом этого года, — в его недрах постепенно растет число сторонников Бакиева и просто трезвомыслящих голов, понимающих опасность бесконечного противостояния двух ветвей власти, призывающих в той или иной мере к компромиссу с президентом (Рашид Тагаев, Марат Султанов, Юрий Данилов, Азимбек Бекназаров). Однако о формировании большинства говорить не приходится. Вот почему мы все еще долго будем оставаться заложниками определенной нестабильности в нашем обществе.
Но, как отмечают сами парламентарии, в частности, депутат Мурзаибраимов, существующая нестабильность объясняется в значительной степени трениями между президентом и премьер–министром. Определенная часть Жогорку Кенеша, состояшая из его сторонников (Бабанов, Эшимканов, Шерниязов, Байболов, Текебаев и другие), в своих политических целях использует авторитет Феликса Кулова, всячески подчеркивая вольно, или невольно, что вот если бы именно он был главой исполнительной власти, а не президент Бакиев, республика наша была более стабильной, а возможно даже монолитной в своем безудержном стремлении в любую сторону, куда бы ни повел Кулов — к большей демократии или, наоборот, к авторитаризму и даже диктатуре.
Однако это только предположения, не более, тех, кто привык смотреть на вещи с точки зрения существовавшей долгое время раскладки политических сил в Кыргызстане. Возможно, на большей части севера Кыргызстана и воцарились бы мир и покой, но только не на юге, где сторонников Бакиева всегда будет больше, чем Кулова. Каким бы плохим политиком ни был Бакиев, в сознании большинства южан все эти бесконечные придирки Жогорку Кенеша к президенту воспринимаются только как проявления трайбализма и вызывают ответную негативную реакцию по отношению к северу в целом и его политикам. Таким образом, мы уже давно живем в условиях, когда бесполезны все споры о том, кто же на самом деле лучше и достойней быть руководителем Кыргызстана, а тандем Бакиев—Кулов воспринимается как гарантия стабильности.
Вот почему политики, выступающие за введение парламентской республики, а тем более за придание еще больших полномочий Феликсу Кулову и почти неприкрытое третирование президента, тем самым не просто нарушают с трудом рожденный status quo между обоими политиками и их амбициями, но и усиливают существующий раскол в нашем обшестве, толкают республику к деструктивным процессам и даже гражданской войне.
Лично я, как и многие представители юга, проживающие в Бишкеке, тяжело воспринял послереволюционное соперничество между Бакиевым и Куловым в тот самый момент, когда народ затратил столько сил для того, чтобы власть наконец–то поменялась и, казалось бы, должно было наступить заветное единение нации. Точно так же и тандем Бакиева и Кулова обе стороны воспринимали как свое поражение.
Однако теперь становится понятным для всех, что этот путь был все–таки лучшим, хотя и самым сложным. Он привел к тому, что в Кыргызстане впервые в его истории начинает складываться реальное разделение ветвей власти, исходящее от достигнутого баланса между исполнительной и законодательной ветвями власти. Остается только взывать к мудрости наших депутатов, многие из которых являются сторонниками Аскара Акаева, чтобы они, не понадеявшись чрезмерно на свои силы, влияние и материальные ресурсы, сконцентрированные на севере, не вознамерились в один день взять всю полноту власти в свои руки, в самовольном порядке решив создать парламентскую республику. Даже если Курманбек Бакиев, порастеряв свой авторитет, сможет допустить такое развитие событий, — это будет не шагом вперед, а громадным откатом назад.
Поскольку только теперь с приходом Бакиева мы начинаем понимать и чувствовать, как реально действует президентская власть, равно как и пережили впервые в нашей истории прозрачные выборы его и постигаем, что значат независимая законодательная власть и суд.
Бакиев своими уступками и компромиссами существенно улучшил президентскую власть Аскара Акаева, ограничив ее и одновременно возвысив Жогорку Кенеш. Во всяком случае, не противился тому, что Жогорку Кенеш взял права в свои руки. Однако ирония судьбы заключается в том, что вместо благодарности тот же самый Жогорку Кенеш теперь уже подумывает о том, чтобы полностью отменить власть президента путем перехода к парламентской республике.
Но мы уже проходили это, когда одна из ветвей власти — президентская, — забирала себе в руки всю полноту власти, — неужели теперь допустим такое же бесконтрольное усиление парламента? Отношения между этими ветвями натянуты до предела, и дальнейшее перетягивание каната в пользу парламента или еще большего усиления премьер–министра будет означать свертывание демократии и создание нового авторитаризма или даже диктатуры — парламентской, премьер–министерской или какой еще угодно другой, кроме президентской. А впрочем, возможен и рецидив президентского авторитаризма, если Бакиеву в один день надоест идти на бесконечные компромиссы и уступки, и он, потеряв терпение, решит все–таки воспользоваться своим правом роспуска всего Жогорку Кенеша.
Диктатура парламента, когда вся власть переходит к одной ветви власти, может быть не лучше, чем диктатура одного человека. В особенности, когда за парламентаризм усердно борется нынешний Жогорку Кенеш, легитимность которого была сильно подмочена прошедшими самыми позорными и коррупционными выборами, спровоцировавшими мартовскую революциию.
Не хотелось бы, чтобы наша страна пережила еще одну революцию, теперь уже инициированную парламентариями в борьбе за власть, однако я убежден, что если такое решение возобладает в Жогорку Кенеше, это приведет к конфликту между президентом и Жогорку Кенешем, и в случае выноса этого вопроса на референдум — кто же важнее и нужнее для страны — Жогорку Кенеш или президент — победа будет за последним.
И то, что многие депутаты не понимают этого и не желают воспользоваться тем, что им подарила мартовская революция, говорит лишь о порочности и антидемократичности самой законодательной ветви власти, его нынешнего состава.
Депутатам все–таки придется смириться с президентством Бакиева, а вопрос о переходе к парламентаризму уже решать к концу его срока. Если Бакиев добьется существенного улучшения экономических показателей за годы своего президентства, это будет означать, что президентская власть состоялась в Кыргызстане. Если же нет — мы пойдем по пути новых экспериментов, начиная как бы все заново. Я не верю в такой плохой сценарий развития нашего общества, потому как уверен, что мы в сравнении с нашими соседями за все последние годы и в особенности в этом уходящем году сделали огромный шаг вперед к демократии. И только безнадежные ретрограды и трайбалисты не понимают этого.
Я уже неоднократно говорил, что “слабая власть” южанина Бакиева на влиятельном севере, в окружении могущественных кланов Усубалиева, Акаева и других лидеров северных родов, создаст благоприятные условия не только для подъема юга, но и для развития демократических процессов. И только двигаясь в этом направлении и все время советуясь с народом, обращаясь к нему за консультациями как всенародно избранный президент, он может рассчитывать на сохранение и усиление своей власти и, в конечном счете, сумеет покончить с трайбализмом и регионализмом. То, что не могли сделать другие его предшественники, павшие жертвами клановости и трайбализма, — Джусуп Абдрахманов, Исхак Раззаков и Абсамат Масалиев.
Замир Осоров.
Адрес материала: //msn.kg/ru/news/12475/