Конец света

    Сидеть при свече приятно разве что пылко влюбленным, да и то краткосрочно. И так, чтобы одновременно не надо было заботиться о тепле и пище. Пенсионеры, воззвавшие о помощи, давным–давно вышли из того возраста, когда душу и тело греют разговоры о любви. Там, где живут они, в 29–м квартале, что за институтом земледелия, — это и есть конец света. Не только потому, что добираться к ним долго, по колдобинам, на окраину города. Там просто не бывает света. Неделями. Вот уже лет пять.
    Доисторическому такому существованию люди, естественно, отнюдь не рады. Не оттого, что привереды, а потому что к неудобствам перемещения в темноте с риском набить очередную шишку добавляются постоянно перегорающие холодильники, портящиеся продукты и прочие малоприятные вещи.
    — Да что ж такое: пенсионеры на последние деньги закупят продуктов на десять дней вперед, положат в холодильник, а тут свет и отключат, — чуть не плачет Анфиса Николаевна Полякова. — Только вытащишь, в снег положишь, опять дали. Вновь перекладываешь. Пропадает все!
    — Три раза уже холодильник ремонтировали, — рассказывает Юлия Васильевна Коляда. — А бывает, свет есть, да напряжения нет. Стиральные машины не включишь.
    — Включишь плитку — полдня ждешь, когда чайник закипит, — возмущается Алла Прокофьевна Левченко. — Все уговариваешь борщ быстрее свариться. Дураки, русскую печку выкинули — такую, как в старину в деревнях стояла. На ней хоть готовить можно было, коль не греться. Думаете, нам, старикам, легко нынче жить? Мало что на базаре каждый раз не подступишься к ценам, пенсии маленькие, так еще и не согреешься, не приготовишь ничего. Баллон газа купишь — на неделю всего хватает. Воруют все. Везде нас дурят. Раньше на месяц растягивали. Жить невозможно!
    — Нам, вот видите, “жучки” понаставили, с ограничением электроэнергии, — показывает на столбы Айсалкын Кокешева. — Четыре–пять киловатт нам позволено. Если мы “козла” врубим — у нас сразу же все и отрубит. А вон тем почему позволяют?
    Женщина показывает на новостройку. Саманные жилмассивы — корень их бед, считают жители Саранского переулка и ближайших к нему улочек. Раньше, мол, “Ак–Орго” на них пять лет “висела”, теперь вроде там свою подстанцию построили. Ну так и самозахватчиков прибавилось в округе. Каждый тут умелец да хозяин экономный: как не повесить на чужую линию собственные провода? За чужой счет как не решить собственные проблемы? И со светом, и без счета, что называется.
    — И накидывают–то какие толстые “сопли”! — возмущаются люди, отправляясь на “экскурсию” к родимой многострадальной подстанции. Надо же прессе показать, какая она малюсенькая и несчастная.
    Будка и впрямь незадачливая, вся обвешанная посторонними проводами, впритык к ней — огромный дом строится. К нему–то и тянется толстенная накидушка.
    — Свет есть, — радостно доложила девушка Гульниза, чья родня возводит тут хоромы.
    — Почти каждые две недели выключают, — на шум выглядывает Эдуард Горбачев с соседней улицы Циолковского. — А если горит, то слабо–слабо. Готовить нельзя, холодильник выключен. Хорошо еще телевизор современный — не боится перепадов. Эти, с новостройки, все время накидывают на линию. Уже несколько раз обрезал. А толку? Драться с ними что ли? Они говорят — мы тоже жить хотим… Контролеру скажу, а тот: вызывайте участкового. Да где ж я участкового найду? Смеются что ли?.. Зимой посмотрите: ни одна труба в новостройке не дымит. Все на электричестве сидят. Мы углем запасаемся, а этим ничего не надо. Воруют.
    — Ну а мы чем виноваты? — горюют старики. — Мы тут уже пятьдесят лет живем, столько же подстанции нашей. Конечно, не выдерживает напряжения.
    Старушки, что отменные физики да электрики, начинают рассуждать о тонком сечении родного провода и его способности выдерживать несколько многожильных накидушек. А что рассуждать? У Анны Левченко всему строгий учет ведется: в такой–то день свет на полчаса дали, в такой выключили на три дня. Талмуды с датами ведет бабушка с прошлого года как минимум. А диспетчеров и контролеров здешнее население лучше родни знает. Да только, говорят, не платят взаимным вниманием энергетики с Западного РЭС. Диалоги с его персоналом идут по одной схеме: “Опять без света”. — “Сети не выдерживают”. — “А ремонтировать будете?” — “Будем. Завтра”. “Завтраки” продолжаются бесконечно. Иногда добавляются советы: ищите виноватых среди своих. Насмешка, да и только. Виноватых посторонние провода показывают.
    — Нам утюг лишний включить нельзя — сразу вырубается свет… — говорят жители. — А этим можно… Относятся к Сокулукскому району, а воруют у нас, у городских. И еще богатые рядом понастроили всего — тоже не платят за свет, воруют, и счетчиков–то нет. Вот посмотрите: в этом доме столярка работает, в этом хлеб на продажу пекут. Сколько энергии на ту заправку нужно? А на эти дома? Ведь строят с саунами, с бильярдными. И все сидят на нашей подстанции! Нам что, дорогу перекрывать в знак протеста? Приглашали акимиат наш — не появился. Байболов сколько обещал до выборов — что ему стоит?
    — Вы же видели наш трансформатор? — включается в разговор Валентин Старостенко. — К нему же все, как присоски, присосались! А чуть что — ругают президента. А причем тут президент? Ему после Акаева столько грязи нужно выгрести. Тут помельче власти должны хозяйничать, местные. А хозяина–то и нету… Только лапшу на уши вешают. Массаж делают… На выдержку (усмехается).
    Те — лапшу вешают, эти — “сопли”. А бедолагам с Саранского и прочих обделенных уголков что вешать остается? Носы и без того — ниже некуда, от этакой беспробудности.
    Татьяна Орлова.
    Фото автра.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/12365/