Вылечить израненные души

Распечатать

Оставить комментарий

Посмотреть комментарии

13 декабря 2005

СОЦИАЛКА

    Первые беспризорники появились в Благотворительном фонде «Светлый путь» (ранее известном бишкекчанам и бездомным детям со всей республики как «Ак–Жол») еще в 1999 году. Его почти бессменным руководителем и по совместительству «мамой» всех воспитанников работает Валентина Степановна Кочеткова. Дом был создан по инициативе тогдашнего мэра Б. Силаева в рамках госпрограммы «Уличные дети».
    Никто не принуждает детей приходить в этот дом, выбор они делают сами. Социальные работники, цель которых — находить на улице, рынках беспризорных и бездомных, рассказывают им, что в детском доме никто их не обидит. Дети приходят, с ними беседуют, они расспрашивают своих сверстников и в девяти случаях из десяти остаются. Даже те, кто поначалу убегает, чаще всего возвращаются. Как им живется на «светлом пути» в нормальную жизнь? Валентина Кочеткова рассказывает читателям «МСН» о жизни дома, проблемах, нуждах, интересах, будущих планах.
    Настоящий теплый дом
    Сегодня в “Светлом пути” 47 воспитанников, а за год через это детское учреждение проходят до 350 детей в возрасте от 3 до 16 лет. Некоторые не задерживаются, после медико–психологического обследования их отправляют в интернаты и детские дома Нарына, Баткена, Джалал–Абада, Каракола. Другие живут в этом доме по нескольку лет.
    Каждый ребенок, приходя в дом, сразу ощущает заботу тех, кто определяет состояние его здоровья, школьную подготовку, возможности адаптации к коллективу. Валентина Степановна говорит, что дому повезло с расположением: все необходимые детям врачебные услуги находятся рядом (наркодиспансер, поликлиника N 6, институт психиатрии).
    Сначала с новенькими беседуют, спрашивают про семью, наличие документов, школу. Обычно врут они от души — про сиротство, злую мачеху, плохих людей. Потом, в процессе знакомства, оказывается, что не все было плохо и не у всех. Есть просто любители погулять, не желающие иметь никаких скучных обязанностей и периодически сбегающие в вольную жизнь. Поначалу они на улице довольны, но лишь до первых проблем с деньгами, ночлегом, едой. Не знают они и о процветающей на улице дедовщине, беспрекословном подчинении главенствующим в общинах бомжам, которые заставляют попрошайничать и воровать.
    В “Светлом пути” 27 питомцев школьного возраста, которые учатся в городе. После 16 лет они выбирают себе лицеи по способностям. Причины сиротства, рассказывает В. Кочеткова, в Кыргызстане чаще социальные, чем трагические (из–за потери родителей). Зачастую родители живы, но ведут разгульный образ жизни, “тянут срок” в местах не столь отдаленных. Нередки, к сожалению, случаи алкоголизма родителей, которым просто не до детей в поиске денег на бутылку и последующего “опохмеляжа”. Иногда они и своих чад сызмальства приучают к зелью.
    Когда воспитатели и психологи “Светлого пути” ведут работу с родителями, то в первую очередь выясняют, почему ребенок ушел и есть ли возможность его вернуть в семью. Если это делать нельзя, часто просто опасно, тогда ищут бабушек–дедушек, опекунов, усыновителей.
    Некоторые, в основном малыши, находят родителей. Так, с полгода назад в доме появилась малышка четырех–пяти лет, которую оставила на остановке ее мать, попросив незнакомую женщину присмотреть за ребенком, пока она, дескать, сходит за булочкой. Но родительница не вернулась ни через час, ни через три. Женщина повела девочку к себе домой, потом ее забрала соседка и привела в “Светлый путь”. Девочка жила в доме несколько месяцев, никто ее не искал. Но судьба все же ей улыбнулась — в конце ноября девочку удочерила хорошая семейная пара. Счастья им всем.
    На вопрос, как в доме воспитывают питомцев, Валентина Степановна улыбнулась и сказала: “Да так и воспитываем. Никаких нотаций и ругани, на личном примере, по принципу добра и ласки. Стараемся создать домашнюю обстановку. Дети разделены на две возрастные группы — с трех до семи и с восьми до шестнадцати лет. В ведении воспитателей и социальных работников — по десять воспитанников. Старшие младших не обижают, опекают, как братья и сестры”.
    Про наркотики
    Нередки, что греха таить, случаи детской наркомании. Злу этому есть несколько причин: биологические (когда родители наркоманы), социальные (если нет родителей или родители бедные, безработные, в тюрьме) и возрастные факторы (когда ребенок взрослеет, ищет новых впечатлений, адаптируется ко взрослой жизни). Немаловажен и групповой фактор: “Ты что, маменькин сыночек? Попробуй, как мы!”.
    По словам врача–нарколога Республиканского наркодиспансера Анары Айдаркуловой, наркозависимость встречается у детей уже с семи лет. Большинство, конечно, уличные, безнадзорные. Но часто бывает, что они просто предоставлены самим себе, когда родители работают с утра до ночи.
    Ошибаются те, кто считает маловредными легкие наркотики. Они нарушают память, внимание, мышление, поведение детей, а к зависимости от серьезных наркотиков молодой организм неизбежно приходит, и очень скоро, после легкой “дури”.
    В диспансере ведется профилактическая работа с детьми, с ними беседуют, проводят семинары, показывают видеофильмы о вреде наркомании. Если нет зависимости, психолог просто разговаривает с питомцами “Светлого пути”. При наличии зависимости проводится очищение организма: дезинтоксикация (капельницы, витаминотерапия). После трехнедельного курса лечения за пациентами наблюдают целый год. Врачи советуют им при выписке: “Если тебе вдруг опять захочется дури, бегом к нам, мы поможем освободиться от такого наваждения!”. Бывает, что и прибегают.
    Валентина Степановна добавляет, что часто приходится лечить одновременно всю семью. Тут же, по поводу, рассказывает она одну из многочисленных историй своих подопечных: “Попал к нам не так давно мальчик Иво, болгарин, четырнадцати лет. Он сразу признался, что и клей нюхал, и спиртное потреблял. Семья, что называется, социально запущенная — отец уехал в Болгарию, мать в тоске сильно пила, сестра тоже. Врач пригласила мальчика к себе на обследование и убедила серьезно лечиться. Когда мать увидела, что Иво сильно изменился к лучшему, тоже решила “завязать”. Сейчас они не пьют, все вроде у них наладилось. Стараемся помочь им и с работой. А Иво уехал в Россию к тете, у нас теперь живет его маленький племянник”.
    У врача А. Айдаркуловой есть много примеров привыкания детей к насваю, якобы слабому наркотику, широко распространенному в Азии. Например, 15–летний Ренат, который сейчас учится в одном из строительных лицеев, недавно с радостью рассказал врачу, что никакой тяги в помине нет и он полностью взялся за ум. Парень уже четвертый год старожил детского дома, потому что в родном ему нет места при разгульной жизни родителей, а бабушка стара.
    Чем раньше начато лечение — тем скорее результат. А после него особо важна психологическая поддержка. Если ребенок попадет после лечения в ту же среду — все повторится, поэтому надо его вырвать из привычной обстановки.
    Дурака валять некогда, или Трудовое воспитание в действии
    Валентину Степановну воспитанники, как в настоящем доме, называют мамой. Как и всякая мать, она строга по заслугам. Для многих детей, почувствовавших вольницу, дисциплина вначале тяжелая обуза. Но распорядок в доме расписан так, что им просто некогда думать об улице — у каждого свое расписание. По очереди дежурят по спальне, кухне, столовой, участку. После школы питомцы занимаются конкретным творчеством — есть швейная мастерская, кружок сувениров с уникальными войлочными изделиями, за которые гости–иностранцы платят охотно и немало. Разворачивается на территории и столярная мастерская, где учат детей работать с деревом. Есть и парикмахерская, где три раза в неделю старшие воспитанники овладевают парикмахерским искусством. Опять же и подстригут друг друга, и сделают красивую прическу. Поэтому ходят к ним и небогатые местные жители, довольные невысокими ценами за услуги. Да и прейскуранта нет — стоит ящик с прорезью, и кидают клиенты, сколько совесть подскажет. Каждый воспитанник получает заработанные деньги, как положено, расписываясь в ведомости. И вот тогда наступает момент сравнения — дети смотрят на тех, кто заработал, и думают: а я–то чем хуже? Заработанные деньги первые два раза они, как правило, прогуливают и проедают — столько соблазнов! Но потом мама подскажет: тебе бы куртку новую, да и кроссовки не помешают, и носки. И ребенок уже целенаправленно работает на себя.
    О воровстве
    Бывает и такое, что греха таить, рассказывают воспитатели. Иногда детки могут незаметно вытащить из кармана какую–нибудь мелочь даже у мамы, а потом пеняют ей, что, мол, надо быть бдительнее. Причины воровства понятны, если маленький человек голоден или его заставляли красть.
     Но есть и более сложные случаи классической клептомании, когда ребенок сам не может понять, зачем ему та или иная вещь. Вот недавний случай — мальчик восьми лет, приводящий в отчаяние отца своей привычкой тащить, сейчас находящийся в интернате на перевоспитании, пришел с полными карманами товара, который стащил на рынке, и пришлось Валентине Степановне идти с ним обратно, чтобы принародно повиниться и вернуть ворованное. “Надеюсь, что это ему наглядный урок на всю жизнь”, — сказала мама. Хотя без помощи психологов здесь не обойтись.
    В школе и дома
    Домашние дети часто очень жестокие. Бывают случаи неприятия воспитанников детского дома в школьных коллективах. Чаще всего такое предвзятое отношение складывается незаслуженно, поэтому питомцы “Светлого пути” вынуждены скрывать, что они другие. Хотя, как говорит
    В. Кочеткова, “наши учатся не хуже домашних, у нас очень много грамот, которыми отмечены их успехи. Я говорю своим подопечным: не хочу краснеть за вас на собраниях, не хотите нас порадовать — можем отправить в другой интернат. Знаете, у нас есть даже две студентки университетов Бишкека”.
    Не забывают дом бывшие питомцы — Улан, Руслан, Олег, многие другие, есть и те, кто уже женился. “Был у нас случай, когда на одну воспитанницу мы просто махнули рукой, трудная была девочка. А недавно узнали, что вышла замуж за летчика, живет счастливо”, — рассказала мама.
    Про это
    Не секрет, что почти все дети, попадающие в дом “Светлый путь”, прошли негативную школу жизни, имеют опыт, которого лучше было бы избежать. Воровством, попрошайничеством детки могут в день “снимать” по 800 сомов. И гуляют потом по полной “взрослой” программе, включая непременное заражение вензаболеваниями как плата за удовольствия. Поэтому всех по прибытии обследуют врачи, в том числе гинекологи, урологи. С жертвами сексуального насилия (причем часто в собственной семье) бережно и тактично работают врачи и психологи. Мальчики, имеющие такой ужасный опыт, скрывают это изо всех сил, но при помощи воспитателей и врачей такие проблемы, как правило, решаются. Главное здесь — восстановление психики ребенка после таких травм.
    Про финансы
    На что существует “Светлый путь?” Пока — на пожертвования частных лиц. Главным спонсором выступает Норвегия, за что ей великая благодарность от питомцев и воспитателей. “У нас в Бишкеке уже лет пять живет норвежка, волонтер, и благодаря ее инициативам в Норвегии к нам поступают деньги. Помогает и американская религиозная благотворительная организация “Сострадание”, предоставляя гуманитарную помощь”.
    Доля государства, к сожалению, пока лишь в бесплатном предоставлении здания возле Орто–Сайского рынка и оплаты шести ставок воспитателей. Но за газ и свет платит сам дом, за счет благотворительности и своих заработков.
    Сейчас, подчеркивает В. Кочеткова, дом поддерживает депутат Жогорку Кенеша О. Журавлев, который и ранее, шесть лет назад, в бытность акимом Октябрьского района, помог открыть “Светлый путь”. На праздники он приезжает всегда с подарками, книгами, дети его прекрасно знают.
    Но вот бытовые проблемы, если потолок или водопровод потек, приходится решать на собственные средства. Государству, как всегда, не до мелких проблем, которые в действительности оказываются главнейшими.
    В перспективе, надеется на хорошее В. Кочеткова, полная реконструкция центра, со спортивным комплексом и бассейном, которых так не хватает ее детям. Проект сделали бесплатно студенты КГТУ. Но нужны деньги, и немалые. А вот нужны ли государству его дети?
    Елена Мешкова.