Андрей Илларионов: О мифах и “пузырях”

    Приятное приходит неожиданно. Вот и известие о приезде в Бишкек Андрея Илларионова по приглашению Центра социальных исследований (ЦСИ) при АУЦА и Центрально–Азиатского института свободного рынка скрасило непогоду, которая вдруг в минувшую пятницу отправила в отставку бабье лето. Небольшой университетский зал был переполнен желающими послушать лекцию бывшего советника президента России Владимира Путина по экономическим вопросам, а ныне старшего сотрудника Центра по глобальной свободе и процветанию Института Катона (Cato Institute) в Вашингтоне.

    То ли тема выступления российского экономиста “Размер государства и экономический рост” была любопытна многим, то ли личность спикера, известного своим свободолюбием и непокорным нравом, вызывала ажиотаж, но публика валом валила на Илларионова. И он, как всегда, оправдал ожидания. Блестящее выступление на час с лишним, и столько же времени заняли вопросы и ответы.

    Тема лекции, выбранная известным экономистом, будет актуальна во все времена, потому что посвящена взаимосвязи экономического роста и увеличения государственных расходов. Эту взаимосвязь можно наблюдать не только в больших государствах, но и в маленьких странах, таких, как Кыргызстан. Кривая графиков в презентации экономиста показывала: чем больше государственный аппарат расходует на себя в том числе, тем ниже темпы экономического роста. И наоборот.

    Отчего время от времени мировую экономику и экономику отдельно взятой страны сотрясают кризисы? Одной из главных причин их возникновения становятся непомерные расходы. На примерах США, Японии, Ирландии, Китая, Индии, Южной Кореи, России и других стран Андрей Илларионов показал эту тенденцию. Например, в Соединенных Штатах в период тяжелейшего экономического кризиса тридцатых годов прошлого столетия, известного как “великая депрессия”, на долю государственных расходов приходилось свыше 40 процентов ВВП.

    Страны, выпрыгнувшие из бедности и ставшие сегодня процветающими, совершили экономическое чудо благодаря сокращению госрасходов. Оптимально, по подсчетам экономистов, затраты на такие нужды должны быть от 13 до 23 процентов валового продукта. Стоит их увеличить хотя бы немного, как это скоро сказывается на экономическом развитии. Оно замедляется.

    Вот таким образом за последние 30 лет беднейшая Ирландия по ВВП на душу населения обогнала мощную Японию. Показательны и примеры Китая и Таиланда, демонстрирующих всему миру динамичный рост экономики, которые тратят на госрасходы 15–19 процентов от валового продукта. Там самые низкие показатели и самые высокие темпы экономического роста. И обратная картина — в РФ и на Украине.

    В настоящее время среднемировые размеры госрасходов — около 35 процентов, в Кыргызстане — свыше 30. С таким тяжелым грузом кыргызской экономике никогда не сотворить чуда, если только мы не уменьшим этот показатель вдвое. При этом важно, по словам эксперта, придерживаться такого экономического курса не год–два, а несколько десятилетий, как сумели упрямые ирландцы. Они прибавляли каждый год 2–3 процента, а в результате выбились в лидеры. Здесь уместна поговорка “Тише едешь — дальше будешь”.

    Андрей Илларионов — убежденный противник иностранных заимствований. Он считает, что чем больше государство привлекает иностранной помощи, тем больше ее отставание от доноров.

    — Все процветающие страны, если внимательно присмотреться к ним, разбогатели сами, без чужой помощи, — советовал призадуматься над этим Илларионов. — Сотни миллиардов долларов было вложено в экономики нищих африканских стран. И что? Хоть одна из них стала богаче?

    Он не верит в бескорыстность инвесторов, так же как не верит в глобальное потепление. А потому Киотский протокол, который подписали 106 стран мира, в том числе и Кыргызстан, он считает “масштабным обманом, аферой”.

    С продолжения этой темы началась наша беседа с Андреем Николаевичем, который согласился дать эксклюзивное интервью газете “МСН”.

    — В прошлом году всех сильно напугал продовольственный кризис. Но некоторые экономисты считают, что это была надуманная угроза, спекулятивная кампания. Вы разделяете такую точку зрения?

    — Нет. Это был скачок цен на некоторые виды ресурсов, в первую очередь на зерно. Кризис был вызван целым рядом причин. Есть общеэкономические причины, связанные с надуванием “пузырей” на разных рынках. О “пузырях” на рынке жилья в США написано немало за полтора года, колоссально много информации об этом же на фондовых рынках. Бывший глава Федеральной резервной системы Соединенных Штатов Аллен Гринспен еще в 1999 году назвал это явление иррациональным излишеством. Подобная картина наблюдалась и на рынке NASDAG, и на рынке нефти, когда цены на черное золото подскочили и в течение какого–то времени удерживались, а потом рухнули.

    Иными словами, мы сталкиваемся с целым рядом “пузырей”, и один из них возник на рынке зерна. Вопрос: с чего он взялся? Есть конкретные причины (их целый список), воздействующие на этот сектор. Сюда можно отнести и неблагоприятные погодные условия, и сокращение посевов зерновых культур в предшествующие годы. Кстати, это связано и с негативным воздействием Киотского протокола: под его давлением значительные площади земли, которые раньше отводились под посевы пшеницы, были засеяны кукурузой, из которой вырабатывается так называемая “зеленая” энергия. В данном случае Киотский протокол еще не вступил в силу, а уже успел навредить. В том числе и повышением цен на зерно.

    Еще одна причина — политика центральных банков отдельных стран, в том числе и Федеральной резервной системы. Накачка ликвидностью мировой экономики, снижение процентных ставок, соответственно в результате этого предоставление больших объемов кредитов, выливание дополнительных денежных средств.

    — И все вкупе приводит к инфляции?

    — Да, но инфляция — это своего рода кошка, которая гуляет сама по себе. В данном случае она оказалась на рынке зерна. Продовольственный кризис, или “пузырь”, был обусловлен двумя группами факторов — специфических сельскохозяйственных, частично связанных с осуществлением Киотского протокола, а частично — с политикой легких денег, проводимой национальными банками.

    — В последние годы в Кыргызстане расходы бюджета увеличивались, но статистика отмечала и рост экономики, его темпы достигали 8–9 процентов.

    — Я не исключаю, что такие показатели были объективными. Высокие темпы экономического роста в течение одного года и даже нескольких лет имеют место, даже если размеры государства довольно больше и даже если в других направлениях не проводится соответствующая политика. Кыргызстан имеет небольшую экономику, и на нее могут оказывать влияние разные, в том числе и позитивные шоки. Вопрос в том, как обеспечить такой рост не на год–два, а в течение 40 лет?

    Для страны такого уровня развития, как ваша, четыре десятилетия экономического роста по 9 процентов — это абсолютная необходимость. Но для этого нужна последовательная политика, подкрепленная соответствующими институтами, общественным согласием. Задача власти заключается в том, чтобы создать такие условия.

    — Экономическое развитие республики во многом зависит от ситуации в мире и особенно у соседей. А у них, по мнению некоторых экспертов, похуже, чем у нас...

    — Для вашей страны, завязанной с Россией, Казахстаном и Китаем, экономики которых действительно увеличиваются на 8–10 процентов ежегодно в последние десять лет, это могло оказать положительное воздействие. Так что ничего удивительного я не вижу. Но добавил бы вот еще что: в последние годы Кыргызстан не имеет отрицательных темпов роста. Да, они существенно замедлились, но они все равно растут, в то время как Казахстан и Россия имеют отрицательные показатели.

    Правда, у Китая практически нет спада экономики, но у вас все равно связи с КНР не настолько тесные, как суммарно с названными двумя республиками. И то, что кыргызская экономика продолжает расти, хотя темпы роста у основных торговых партнеров — России и Казахстана падают, свидетельствует о том, что у республики есть свой запас прочности, есть собственные резервы, не позволяющие экономике скатиться вниз.

    — Либерализация экономической политики может быть одной из причин?

    — Почему нет? Кыргызстан — страна с очень открытой экономикой, единственная в СНГ, вступившая в ВТО. Достаточно побывать на вашем рынке “Дордой”, чтобы создалось впечатление о том, что республика стала своего рода хабом (сеть, узел, торговый центр. — Л.Л.) для привлечения товаров, которыми обеспечивает значительную часть Казахстана и даже России. Причем товарами по более низкой стоимости, так как здесь нет таких ограничений в торговле, которые есть в этих двух странах.

    И второе. Кыргызстан — более свободный в политическом отношении. Не скажу, что страна является абсолютным образцом, но по сравнению с Россией и Казахстаном вы добились большего в этом плане. И это тоже фактор — политическая свобода, гарантирующая безопасность для граждан. В том числе и тех, кто ведет бизнес. Понятно, что эта свобода находится под ударом, но она все равно на более высоком уровне, чем у соседей.

    — Китай считается страной с тоталитарным режимом, однако там экономической свободы больше, чем где–либо.

    — Да, три десятилетия экономического роста в Китае говорят об этом, но там безопасность бизнеса обеспечивается не политической демократией, а более высоким уровнем исполнения права. Бесспорно, правопорядка там больше, чем в России.

    — И последний вопрос. Как вы думаете, финансовая помощь России Кыргызстану в виде обещаний выделить свыше 2 миллиардов долларов продиктована политическими интересами или экономическими?

    — Я не знаком с деталями этого вопроса, но не исключаю, что экономические интересы тоже присутствовали. Однако при балансе интересов, думаю, все же политические перевешивали.

    Лариса ЛИ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/29678/