Бюрократический терроризм

    Если собрать воедино все газетные публикации, хотя бы за последние несколько лет, посвящённые экстремизму и терроризму, получится не один солидный том. При этом практически все статьи будут посвящены злонамеренно устроенным катастрофам, взрывам, захватам заложников, убийствам и покушениям на убийство политических, общественных, религиозных деятелей, актам вандализма и насилия, другим преступлениям, связанным с расовой, национальной, религиозной ненавистью, ксенофобией. И лишь считанные единицы собранных в этих томах материалов будут затрагивать проблемы, если можно так выразиться, “тихого терроризма”, с которым большинству из рядовых граждан приходится сталкиваться постоянно и повсеместно.

    Подобные материалы вряд ли способны поднять рейтинг новостных программ, увеличить тираж печатных изданий. Хотя этот, не столь заметный террор и не приводит к многочисленным человеческим жертвам, но тоже крайне опасен. Он создает серьёзные внутренние угрозы национальному и гражданскому согласию, подрывает экономику страны, тормозит продвижение реформ во всех сферах общественной и хозяйственной жизни. Речь идёт о бюрократическом терроризме.

    Не открою Америки, если скажу, что радикальная экономическая реформа — это не столько проблема производства и потребления, сколько проблема власти. А вот её-то терять государственным чиновникам на всех уровнях управленческой пирамиды страх как не хочется. А когда власть озабочена в первую очередь сохранением власти, ей уже не до экономики. Вот потому и буксует рыночная реформа, потому и задыхается малый и средний бизнес, потому и “кошмарят” предпринимателей в кабинетах многочисленных разрешительных и контролирующих организаций и ведомств.

    Сколько газетных полос исписано разоблачительными статьями о том, как мытарили у нас иностранных инвесторов, пытавшихся вложить свои кровные в развитие нашей экономики. Но изменилось ли заметно за 20 лет положение в этой сфере к лучшему? Увы, все годы так называемых рыночных реформ новая номенклатура работает преимущественно не на развитие страны и нации, а на обогащение себя любимой.

    А вспомним, какую крысиную возню, перешедшую все рамки приличия, затеяли в апреле 2010 года, после очередной “революции”, лидеры некоторых партий за то, чтобы усадить в “хлебное” кресло председателя Таможенной службы своих ставленников. Едва ли не месяц в ведомстве одновременно работали три председателя и восемь их заместителей. И мало кого из партийных бонз, мнящих себя крупными политическими деятелями, волновало то, что Кыргызстан в очередной раз выглядел глупым, смешным и жалким в глазах мирового сообщества.

    О каких виртуальных и химеричных для наших сиятельных чиновников чести, совести, благородстве и порядочности можно было говорить в тех условиях, когда на кону стояли реальные сотни миллионов, если не миллиарды, сомов, оседающих от контрабанды в карманах таможенников?

    У нас всё труднее разобраться, где кончается государственный сектор, а где начинается частный. В стране многие чиновники, находясь на государственной службе, занимаются теневым, слегка завуалированным, а то и ничем не прикрытым бизнесом. И кто знает, кто подсчитывал, сколько от подобной смычки средств перетекает из госказны в частные карманы? Мы можем только догадываться, глядя на улицах наших городов и весей на ревущее стадо крутых иномарок, превосходящее количество пешеходов, а также на неуклонно растущее число хижин в “царских селах”, что перетекает немало.

    Можно было бы мириться с подобным положением, если бы процветание чиновников хоть в какой-то мере было связано с преуспеванием государства и ростом благосостояния населения. Так нет же. Можно подумать, что армада чиновничьей бюрократии и гражданское население живут в полярных мирах и пребывают в изолированных друг от друга сосудах.

    В связи с этим вспоминаю, как на одном из высоких совещаний тогдашний премьер- министр республики Николай Танаев пугал чиновников высокого ранга (он вообще любил пугать их, но почему-то при этом никто не пугался), заявляя, что у него есть съёмка, как происходит дача взятки. Знает он, и кто этим занимается. Но если были у премьера конкретные доказательства, чего же ждал он, почему не предпринимал решительных мер?

    Смею предположить, что всё дело в круговой поруке, которая господствует в коридорах власти. Именно в силу этого в стране существует не только теневая экономика, но и теневая юстиция. Разумеется, правоприменительная практика реализуется в ходе судебных процессов в зале суда. Вот только нередко так называемые резонансные дела разводятся на стороне, за стенами домов правосудия. А судебные процессы, даже самые открытые, превращаются в пустую формальность.

    Считаю необходимым пояснить, почему бюрократический террор создает угрозы гражданскому согласию. Вспомним, сколько в одном только Бишкеке жители многоэтажных домов выходили стенка на стенку с теми, кто пытался построить на детской площадке, во внутреннем дворе или впритык к дому незапланированное жилое здание, магазин, кафе, автостоянку, автозаправочную станцию, торговый центр.

    Все эти распри и недоразумения возникали из-за того, что вполне конкретный, но оставшийся безымянным чиновник из городской мэрии, Главархитектуры или райакимиата в обход законов и правил подмахивал (разумеется, небескорыстно) бумажку и спокойно умывал руки. А то, что это спровоцировало в районе социальную напряжённость, его уже нисколько не волновало.

    И можно только подозревать, что озвученная не столь давно премьер-министром Жанторо Сатыбалдиевым цифра о ста незаконных постройках в столице явно занижена.

    Если же говорить о характерных, родовых признаках нашей отечественной бюрократии, я бы отметил некомпетентность и плохую организацию труда, волокиту и пренебрежительное отношение к порученному делу, бездушие к нуждам граждан и непомерную алчность. Не здесь ли кроются корни того, что 20 с лишним лет независимости Кыргызстана здравомыслящие люди считают временем упущенных возможностей?

    Вячеслав ТИМИРБАЕВ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/41198/