Масаки Гендельман: Все–таки я больше кыргыз

    В творческой биографии отечественного исполнителя Азата Болотбека случился новый поворот благодаря его другу Масаки Гендельману. Их совместная песня "Аишитеру" стала популярна среди молодежи, она в лидерах в Интернете по количеству скачиваний.

На просторах отечественного шоу-бизнеса Масаки Гендельман фигура новая и малоизвестная. Зато Азат стабильно в течение четырех лет в обойме популярных исполнителей. Свой дуэт ребята считают одним из самых удачных проектов на нашей эстраде и готовят еще несколько песен.

    - "Аишитеру" в переводе с японского означает "Я тебя люблю", в песне мы признаемся в любви на японском, английском, испанском, русском и кыргызском языках. Получилось популярное произведение в хип-хоп-обработке, - говорит Масаки. - У меня ушло полгода, чтобы написать эту композицию, потом долго искал напарника для совместного исполнения, так мы и познакомились с Азатом. Сейчас полным ходом идет работа над клипом, потрачено много сил и средств, надеемся, что зрители это оценят. Видео снято в совершенно новом для Кыргызстана формате с участием известных людей.

    - Похоже, вы отлично сработались?

    - Познакомились примерно полгода назад, но такое ощущение, что знаем друг друга с детства. Стали лучшими друзьями, советуемся не только обо всем, что касается творчества, но и по житейским вопросам. Но о дуэте не задумывались, каждый задействован в других проектах, не хочется ограничиваться только этим.

    Не прошло и года с тех пор, как Масаки обосновался в Кыргызстане. Он родился и прожил большую часть жизни в Москве. Гендельман по праву может гордиться своим происхождением: мама кыргызка, а папа еврей. Они познакомились в студенческие годы. Восточная красавица, студентка-отличница филфака МГУ покорила сердце студента Суриковского художественного училища.

    - Родители с обеих сторон были против этого интернационального брака. Все споры прекратились, и родственники смирились с кыргызско-еврейским браком, только когда родился я, - рассказывает Масаки. - Несколько лет после моего рождения наша семья прожила в Японии. Мое имя - дань любви родителей к японской культуре, в переводе оно означает "истинная сила". Но дедушка по материнской линии всегда называл меня Максатом. Сейчас мои родители живут то в США, то в России. Вырос я, путешествуя между этими странами, но Кыргызстан для меня всегда был заветной мечтой. Каникулы проводил здесь у бабушки и дедушки и у родственников на Иссык-Куле.

    - Увлечение музыкой передалось от творческих родителей?

    - Музыкальный слух у меня заметили в пять лет, однажды я просто подошел к пианино и наиграл мелодию. С этого и началось, вместо того чтобы гонять с мальчишками футбол во дворе, я все время проводил за пианино. Бесконечные репетиции да еще и учеба в школе. Проучился до шестого класса в средней специальной музыкальной школе при Московской государственной консерватории имени Чайковского, потом перешел в Гнесинку, затем поступил в консерваторию.

    - Вас серьезно готовили к карьере профессионального музыканта?

    - Да, я активно участвовал в различных исполнительских конкурсах в России и за рубежом. Но для меня музыка всегда была чем-то личным, не хотелось ставить ее на поток и зарабатывать деньги. В двадцать два года понял, что профессия музыканта не для меня, решил пойти в экономику. Предложили работу в "Газпроме", и я решил, что это мой шанс на новую жизнь. Но теплые отношения с учителями по музыке до сих пор сохранились, считаю своим наставником виолончелистку Наталью Гутман, мы с ней созваниваемся и встречаемся в Москве.

    - В основном наша молодежь мечтает о том, чтобы вырваться за рубеж, а вы, наоборот, после Москвы и Штатов приехали сюда. Надолго ли?

    - Видимо, во мне говорит кровь предков, я считаю себя больше кыргызом. С детства очень тосковал по Кыргызстану, меня сюда сильно тянуло. Не скрою, с удовольствием путешествовал по миру, но в душе чувствовал, что эта земля и есть мой дом. Сейчас наконец-то повзрослел настолько, что могу сам распоряжаться своей жизнью. Окончательно перебрался в Кыргызстан и здесь же нашел свою вторую половинку. Похоже, готов создать семью, моя будущая супруга кыргызстанка. По-моему, наши девушки самые красивые, умные и милые в мире.

    - Но ведь здесь не предвидятся блестящие перспективы?

    - Наше будущее в наших руках. Надеюсь, смогу свой опыт применить в Кыргызстане. Я поступил в КРСУ на экономический факультет. Родной язык немного знаю, но недостаточно хорошо, хочу подтянуть его, создавать песни на кыргызском.

    - Вы получили классическое музыкальное образование и вдруг переключились на хип-хоп, откуда эта тяга к дворовой культуре?

    - Рэпом увлекся в подростковом возрасте, наша семья несколько лет прожила в Штатах. Удивило то, что темнокожие ребята могут творить с ритмом слов и музыки. Считаю, что это яркая самобытная культура. Вернувшись в Москву, пытался что-то сам делать. Однажды сочинил песню и отнес ее известному продюсеру Александру Ревзину. Тот позвонил мне спустя месяцы и предложил участие в проекте под названием "Банда" вместе с Настей Кочетковой, Домиником Джокером и Ратмиром Шишковым. Но у меня уже появилась перспективная работа в крупной компании и я отказался. Позже пожалел об этом, проект стал очень популярным, вместо меня пригласили другого парня, сейчас он известен как Тимати. Мы с ним знакомы, но я не могу сказать, что у нас хорошие отношения, пытались организовать большой хип-хоп-фестиваль, но не сложилось. Можно по-разному относиться к популярному персонажу Тимати и к музыке, которую он делает, но он вывел хип-хоп-культуру в России на новый уровень. До него это было что-то полудикое, тексты писались в подворотнях на коленке, а о том, чтобы исполнители собирали большие залы, мы и мечтать не могли.

    - Думаете, у нас приживется хип-хоп-культура?

    - Да, и здесь у нее больше шансов выжить, чем в России. Там у большей части населения негативное отношение к рэпу, наверное, из-за сильных антиамериканских настроений в обществе. Кыргызстанская молодежь свободна от этих предрассудков и одной из первых подхватила элемент западной культуры.

    - Как вы оцениваете состояние отечественного шоу-бизнеса?

    - Я уже близко познакомился с его кухней и могу отметить, что не все так плохо, как кажется стороннему наблюдателю. Мы сейчас переживаем те же проблемы роста, какие были в российском шоу-бизнесе в 1997 году. Например, снять клип стоило семьсот долларов, а сейчас требуется не менее ста тысяч, запись песни - двести долларов. За десять тысяч долларов можно было из любого человека сделать звезду. У нас сейчас как раз такие расценки. Я обратился к московским специалистам, чтобы они создали мне имидж. Пока сцена больше средств забирает, приходится зарабатывать в другой области. Вообще у нас еще недостаточно развито продюсирование. Как правило, артисты совмещают все эти функции в себе, вместо мыслей о творчестве в голове нужно держать массу другой информации. Я убедился в этом, когда занялся съемкой клипа: артист ищет не только деньги, но и продумывает все мелочи. К услугам же российских коллег уже давно есть профессионалы, которые все берут на себя. Многие известные исполнители передают свои записи пиратам, чтобы те распространили их среди населения. А лицензионные качественные версии могут себе позволить единицы.

    - Вы почувствовали влияние кризиса?

    - Да, и довольно ощутимо, так как основной доход мне приносит свое дело в Москве. Там кризис ощущается больше, чем здесь, пришлось закрыть одно предприятие. Но кризис - это для сильных людей, шанс проявить себя в профессии. 

    Фото из альбома Масаки Гендельмана и Азата Болотбека.

    Наталья ФИЛОНОВА.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/26950/