Химия — это жизнь!

    Общага опустела. Ее коридоры стали гулкими и скучными. Никто не бегал от кухни до комнаты, никто не ссорился, и реже производились влажные уборки. Студентье рассосалось после сдачи летней сессии кто куда. Уезжали домой к родителям, уезжали на спортивные сборы на Иссык-Куль, а большинство сколачивалось в студенческие строительные отряды и разбредалось по республике чего-нибудь строить. В основном, конечно, воздвигали кошары, а что еще можно доверить самопальным зодчим? Только одноэтажные постройки - если развалятся, никого не задавят. Хотя упирались по-взрослому - пахали на совесть! Уже и баранов-то столько нет, а они все стоят по сию пору. Со многих содрали шифер и деревяшки, а оставшиеся глиняные стены постепенно сровняются с землей, как могилы, в которых похоронено комсомольское прошлое.

    Мы с Лехой оставались в общаге в качестве последних из могикан, но и он уже купил билет на самолет, чтобы отбыть на родную Западную Украину, а я собирался пойти устроиться в Академию наук лаборантом, поработать пару месяцев вместо студенческого отряда в научной экспедиции. Эта идея пришла в голову моему тренеру Рашиду Шарафовичу. Заодно предполагалось собрать материал для дипломной работы, имевшей физиологическую основу. Нужно было выявить особенности адаптации организма легкоатлетов  в период тренировки в беге на выносливость в условиях среднегорья.

    Леха валялся, как вяленая вобла, брошенная и забытая в связи с отсутствием пива. Скрипел пружинный панцирь казенной кровати. Было очень лениво. Даже разговаривать не хотелось. Анабиоз какой-то форменный. Тут Леха заметил посторонние ботинки, не прописанные в нашей халабуде. Они нагло топтались по его рубашке. Рубашка валялась на грязном полу, на его фоне выглядела вполне стерильно и не заслуживала такого отношения. Когда Алексей разглядел, что внутри ботинок находится наш общий друган Витек, то в вежливой форме с минимальным количеством нецензурных слов сообщил ему, что в настоящее время он растоптал его лучшую сорочку, к тому же чистую.

    Витек оторопел. "Конечно, у всех могут быть разные представления о чистоте, но совершенно очевидно, что эта рубашка похожа на половую тряпку и вовсе она никакая не чистая", - совершенно логично рассудил он со своей точки зрения.

    "Ни фига ты не понимаешь, умник хренов, - обиделся Лешка за свое имущество, - я ношу рубашки по очереди. Как только вижу, что рубашка, которую ношу, стала грязнее тех, которые в запасе, я перевожу ее в разряд использованных, остальные в этот момент автоматически становятся чистыми, когда они достигают такого уровня, что становятся грязнее этой рубашки, она назначается самой чистой! В настоящее время ты, урод, стоишь на моей самой чистой сорочке!" И, выдернув из-под ног оторопевшего Витька украшение своего гардеробчика, уронил его на задницу. Долго хохотали. Лешина теория круговорота вещей в природе впоследствии стала украшением общежитского фольклора.

    На следующий день пошел представиться руководству экспедиции. Институт труда, лаборатория патологии высокогорья. Диляфруз Фирузовна - просто рафинированная интеллигентность в рассыпчатом виде. Все щебечет и щебечет. Порхает вся в заботах. Мы понравились друг другу. Я был воплощением скромности и неброского обаяния, вооруженного знанием физиологии и анатомии, что очень подходило для решения задач командировки.

    С приятным удивлением обнаружил, что скромный экспедиционный быт украсят две студентки из университета. Биологички. Обе симпатичные. Воображение увлеченно рисовало разнообразные варианты развития сюжета. Убогое! Оно даже представить себе не могло, что одна из них станет моей женой, а личный ангел уже деловито шебуршал крылышками.

    Грузим в крытый тентом кузов развалюхи по прозвищу "газон" академическое имущество самых разнообразных наименований. Куча всяких склянок - от пробирок до колб и другой лабораторной посуды. Два холодильника, замечательный кардиографический аппарат с возможностью телеметрической передачи данных - он-то и должен помочь мне с дипломной. И наконец очередь подошла грузиться скромно столпившимся в уголке шести 25-литровым стеклянным бутылям с медицинским спиртом. Неразбавленным! Они весело подмигивали мужикам, собиравшимся в путь-дорогу. Нет, они ни на что не намекали, но все-таки!

    Фирузовна перехватила эти сигналы, как НКВД попытку предательства идей социализма, и решила предотвратить все возможности вступления в незаконную связь. А я еще не понял, зачем она посылает меня на почту за сургучом. Письма, что ли, секретные запечатывать?

    Принес четыре куска коричневой субстанции. Начальница бдительно их расплавила и, залив стеклянные пробки коричневой кашей, заклеймила их от греха своей печатью для сейфов. После чего с чувством исполненного долга дала отмашку грузить опечатанные ценности.

    Холодильники и прочая утварь были надежно приторочены веревками и проволокой к бортам кузова. Все свободное место забросали матрацами - кайф! Путешествуй себе! Романтики выше крыши. Я впервые поехал по маршруту Фрунзе - Ош автомобилем. Был наслышан о перевалах Туя-Ашу и Ала-Бель. Под ложечкой сладко сосало от предвкушения предстоящих опасностей. Будет о чем братьям-студентам рассказать!

    Однако реальность превзошла мои ожидания. Лохмот на четырех колесах был настолько убитым, что ему выпадала дорога на погост, но никак не дальняя, счастливая! Бедолага "ГАЗ-51" еле шевелил тремя поршнями. Четвертый наотрез отказывался сжимать воздушно-бензиновую смесь. Еле ползли с мотором, который "троит". Можно было выпрыгнуть из кузова, справить на природе нужду большую и малую, потом догнать драндулет и снова запрыгнуть на матрацы.

    Было бы совсем грустно и скучно одолевать в час по чайной ложке крутые серпантины, если бы не подсуетился главный инженер. Умничка и изобретатель! Он перевернул одну из стеклянных бутылей со спиртом вверх дном и закрепил ее в таком положении. Часов через 10 непрерывной тряски сургуч пропитался спиртом по периметру пробки. "Ага! - злорадно протрубил Эдуард Иванович, - сургуч-то растворяется спиртом! Химию изучать надо внимательнее!"

    Мы извлекли пробку, отлили огненной воды для текущих нужд экспедиционного корпуса. Добрым словом помянули начальство и девушек, улетевших самолетом. С удовлетворением констатировали факт, что жизнь вроде стала налаживаться. И вставили пробку на место. Через некоторое время сургуч вновь высох, как будто к нему никто не прикасался.

    Воды было мало, решили пить чистоган. 96 градусов, не оскверненных присутствием H2O! Еще то упражнение, доложу я вам! Без предварительных инструкций невозможно одолеть. Нужно не дыша быстренько проглотить спирт и тут же закусить помидоркой, заботливо поданной дружеской рукой. Алкоголь расплавленной лавой сдирает слизистую с совсем не луженой глотки и догорает в желудке огромным пионерским костром, который не потушить, пока сам не уймется. Дышать нельзя: задохнешься мощным испарением. Нужно высосать спасительный томатный сок, он смягчает последствия. Через минут несколько - глаза в кучу, как будто дубиной шарахнули, и полный и бесповоротный анабиоз.

    Очнулся в темноте. Кругом храп, болтает по матрацу немилосердно. Ветер свистит, запутавшись в брезентухе тента. Задний полог откинут, и звезды серебристыми пчелами кружатся вокруг луны. Чего-то не хватает. Постепенно доходит, что не слышно звука мотора. Летим вниз по серпантинам, как на вертолете. Тормоза придумали трусы!

    Волосы становятся дыбом. Зажигаю спичку, нахожу Рашида, пытаюсь разбудить. Потом вдвоем колотим по кабине и привлекаем-таки внимание драйвера. Выразительной пантомимой через стеклышко заднего вида заставляем остановиться. Находим площадку, пригодную для ночлега, и больше пока никуда не едем! Засыпаем с облегчением.

    Наутро с помощью проезжающих водителей заменили свечи, чего-то подшаманили, и моторчик зашевелил четырьмя поршеньками. Все равно мы ехали трое суток до южной столицы и еще пару до Хайдаркана - конечной точки путешествия. Стеклянная братва щедро поделилась с нами спиртяжкой, значительно украсив суровый быт научных работников.

    Потом начальница, уже к концу миссии, что-то заподозрила, бегала со спиртометром, мерила, сопела сердито, но пробки уже были распечатаны официально, а мы ни при чем! Химия - это жизнь, однако!

    Владимир ПИРОГОВ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/18698/