Талгат ОСМОНОВ: Я не творю чудеса, а работаю

    Талгат Абдуллаевич Осмонов - хирург с тридцатипятилетним стажем. У него за спиной сотни спасенных жизней. Он приходит на помощь тем, в ком едва теплится надежда выжить вопреки тяжелой болезни. Каждый день Осмонов, вооружившись скальпелем, вступает в бой с недугом, поразившим сосудистую систему пациента, для которого диагноз звучит как приговор. И побеждает болезнь. Талгат Осмонов не любитель давать интервью, но для "МСН" сделал исключение.

    - Почему именно сосудистая хирургия, и вообще как вы избрали свой путь? Ведь вы не из семьи врачей?

    - Я действительно избрал свой путь самостоятельно, чем весьма удивил родню. Мои родители - педагоги - не представляли своего сына в белом халате, считали, что я стану инженером. Единственный, кто в нашей довольно объемной ячейке общества имел отношение к медицине, так это мой дядя, который после окончания института учился в аспирантуре и некоторое время жил у нас. Он был ветеринарным врачом, причем настоящим профессионалом. Позднее мы с ним, с разницей в полгода, в 2000 году защитили докторские диссертации. Но идти по стопам родственника в Айболиты мне не хотелось. Я с детства тяготел к технике. Плоды научно-технического прогресса меня притягивали как магнит. Мог часами возиться с радиоприемниками или телевизорами. В тринадцать лет собрал свой собственный приемник, разрабатывал различные модели веломобилей. Но после окончания школы решил: стану хирургом. Причем мне хотелось именно работать с медицинскими приборами, с медицинской техникой, владеть высокими технологиями.

    Думаю, в какой-то степени мне это удалось воплотить в своей хирургической работе. Большая часть моих кандидатской и докторской диссертаций связана с внедрением технических новинок в сердечно-сосудистую хирургию. А когда пришел в клинику общей хирургии Республиканской клинической больницы, прямо к ее отцу-основателю Исе Коноевичу Ахунбаеву, то сразу попал, как говорится, в руки настоящих профессионалов-наставников. Так что в этом плане я счастливчик. Мне довелось работать с такими мудрыми специалистами, как Борис Константинович  Шубладзе, доценты Мухамедзиев, Байзаков, ну и, конечно же, мой наставник профессор Анатолий Александрович Червинский, который после трагической гибели Ахунбаева много лет руководил клиникой. С их помощью и при непосредственном участии я пополнял свой профессиональный багаж не только необходимыми знаниями, но и набирался жизненного опыта.

    - Своеобразные уроки жизни?

    - Так и есть. Они учили прежде всего ответственности и терпению. Когда я заступил на работу в клинику, мои старшие умудренные опытом коллеги некоторое время не подпускали меня к большим хирургическим операциям, присматриваясь к моим профессиональным навыкам. Я выполнял только незначительные оперативные вмешательства, скажем так, поточные, а при сложных приходилось ассистировать. А свою первую крупную операцию на грудной аорте как сейчас помню. У пациента была довольно тяжелая болезнь, должен был оперировать сам профессор Червинский, но непредвиденные обстоятельства сложились так, что все основные этапы операции пришлось провести мне.

    Передо мной лежал больной, который нуждался в сложном оперативном вмешательстве. Времени на раздумья не оставалось. Операция прошла, как сейчас принято говорить, на уровне, пациент после этого прожил более 20 лет. Но самое сложное, и это вам любой хирург подтвердит, выходить больного после операции, не допустить осложнений, уметь вовремя предотвратить их. К этому меня изо дня в день приучали мои наставники, этот непререкаемый постулат я пытаюсь вложить в головы сегодняшним молодым врачам, которые, едва оперившись после студенческой скамьи, рвутся к операционному столу и скальпелю.

    - Сейчас много говорят о нехватке профессиональных кадров именно в области медицины. Мол, врачи есть, но их принадлежность к этой профессии определяет лишь наличие белого халата. Как обстоит дело в клинике, где работаете вы с молодыми, так сказать, специалистами? Удовлетворяет ли вас уровень подготовки недавних выпускников?

    - Честно говоря, нет. К нам приходят молодые люди, мнящие себя хирургами, но об операциях они имеют представление сугубо теоретическое, да и то весьма поверхностное. Элементарных вещей не знают, к операционному столу правильно подойти не могут. Таких мы называем скороспелками. Считаю это одним из недочетов программы "Манас таалими". Уж коли ступил на стезю медицины, будь добр учись постоянно, не переставая. Экстернат - это неподходящая форма обучения для того, кто впоследствии будет отвечать за человеческую жизнь. Если юноша или девушка предпочли хирургическое направление, скажем так, терапевтической деятельности, то уже с курса второго-третьего медицинского вуза они должны, как говорится, вариться в хирургическом соку. Приходить в операционную, смотреть, как проводят операции практикующие врачи. И вникать в материал не на ходу, а глубоко изучать, анализировать и читать научную литературу. Мои учителя говорили: "Нельзя учиться с голоса". Одного присутствия на мастер-классах или рассуждений на  пятиминутках  недостаточно. Нужно ежедневно жить и работать в атмосфере преемственности практической работы, постоянного пополнения знаний, учебы и научного поиска.

    - Существует расхожее мнение, что идеальных хирургов не бывает. Другое дело, что ошибки людей в белых халатах дорого обходятся людям. Случалось ли ощущать подобное вам, когда понимаешь, что помочь человеку не в состоянии не потому, что не хватает знаний, а из-за того, что оборудования для правильного диагностирования и устранения болезни нет в наличии?

    - Запомнился такой случай. Более 25 лет назад я и мой коллега, молодой доктор, не смогли спасти пациента. После той операции я первый раз принял сразу горсть валидола. С тех пор сердечные пилюли всегда со мной. Это было первое и, слава Богу, пока последнее такое сильное потрясение. Больной скончался на операционном столе, у него был обширный разрыв аневризмы восходящей аорты. Это выяснилось только при вскрытии, но на тот момент мы просто не знали, как бороться с этой напастью. И сегодня много больных погибает от этого тяжелого заболевания.

    А самым большим своим достижением считаю то, что провел несколько операций, которые прежде в Кыргызстане не проводились. Дело в том, что я работаю, так сказать, на стыке нескольких клинических специальностей. С одной стороны - сосудистый хирург высшей категории, с другой - рентгеноэндоваскулярный хирург высшей категории.

    Судьбе было угодно, чтобы я стал проводником в клиническую практику многих новых видов операций. Я воплотил в жизнь мечту своего учителя и наставника Червинского, когда мы в 1981 году, третьими на территории СССР и первыми в республиках Центральной Азии, произвели рентгеноэндоваскулярную имплантацию противоэмболического фильтра. Тогда это было сравнимо с полетом человека в космос. После было еще много нововведений в клиническую практику. А пять лет назад мы внедрили в нашем отделении сосудистой хирургии тромбэстрактор. С его помощью без большой операции можем удалять гигантские тромбы из нижней полой вены, таящие в себе смертельную угрозу жизни человека.

    - Какие планы на будущее? Опять какая-нибудь чудо-

    машина?

    - Не совсем. Я мечтаю, чтобы в Кыргызстане наконец-то были устранены пробелы сосудистой хирургии, в частности, в нашем отделении начали бы производить операции на сосудах, доставляющих кровь к головному мозгу. Сужение или же закупорка этих сосудов приводит к ишемическому инсульту, часто это бывает в довольно молодом возрасте и, как следствие, человек становится инвалидом. Необходимая аппаратура и специалисты у нас есть, но нет консолидации работы нескольких служб и поддержки. Еще желаю, чтобы мы наконец-то вплотную подошли к проблеме лечения аневризмы аорты. Болезнь встречается часто, особенно у пожилых людей. Операцию произвести можно и подарить больному дополнительные десять-двадцать лет жизни. Опять же необходима слаженная работа и оборудование последнего поколения.

    - Давайте отвлечемся от работы. Ваши дети пошли по стопам отца или предпочли белому халату офисные костюмы?

    - Старшая дочь Алия окончила аспирантуру в Москве на базе Научного центра сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева. По специальности кардиолог. А младшая, Айдина, хоть и закончила факультет международных отношений КРСУ, присматривается к медицинской стезе, в ней ярко выражено чувство сострадания. Одно время была волонтером в Национальном обществе Красного Полумесяца, сейчас трудится в Международном проекте "Врачи без границ". Наверное, на моих детей наложил отпечаток тот фактор, что они отпрыски врачей. Дома у нас часто собирается своеобразный консилиум.

    - Ваша супруга тоже доктор? Похоже, ваша семья напоминает слет именитых врачей в ординаторской на пятиминутку.

    - Не совсем так (смеется). Моя жена - доцент кафедры семейной медицины, прекрасно владеет английским, но у нее больше времени занимает педагогическая работа, меньше остается на врачебную практику. Более десяти лет назад она стояла у истоков реорганизации учебных программ в КГМА и реформы здравоохранения Кыргызстана по семейной медицине. Мой же уклон - больше научно-практический. Стараюсь, чтобы сложности работы в клинике не отражались на микроклимате семьи.

    - Каким одним словом вы могли бы себя охарактеризовать?

    - Самокритик. Мне нравится фраза, которую часто повторял мой коллега Медер Ахунбаев: "Чтобы достичь прогресса, не нужно соревноваться с другими, достаточно соревноваться с самим собой". Я живу в режиме поиска с девизом: "Учиться, учиться и еще раз учиться". Достижений меньше, чем досадных промахов. Моя задача - сделать так, чтобы процент осложнений и смертности от сердечно-сосудистых заболеваний значительно сократился. Сегодня, увы, статистика печальна. Черный рейтинг по количеству смертей от заболеваний, связанных именно с нарушением работы сердца и сосудов, в Кыргызстане очень высокий. И мы должны сделать все необходимое, чтобы значительно уменьшить его. 

    Фото Владимира ПИРОГОВА.

    Дарья МАЛЕВАНАЯ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/24006/