Отпускные

    Июльская жара выступала капельками пота на спине, превращалась в Ниагарский водопад и низвергалась потоками, концентрируясь противным озерком в желобке между ягодицами, от этого безобразия все время хотелось засандалить кружку-другую холодного пивка или, на худой конец, совершить визит в душевую комнату. Душевых комнат в ментовских апартаментах не было предусмотрено, ибо предполагалось, что, будучи при исполнении служебных обязанностей, следаки и опера перемещаются в пространстве с такой скоростью, что выступившая влага испаряется на лету. С пивом проблем было меньше. Вон она, желтенькая бочка с пенистым напитком - видно из окна кабинета, но дело в том, что напиток-то пенится не шибко из-за разбавленности водой, а если и пенится, то из-за добавленности в разбавленное водой пиво стирального порошка "Айна". Вот и ездили пивососы на "Пишпек" к Андрею, где всегда было свежее "Беловодское" и его, по давно заключенной договоренности, не разбавляли водой, а просто слегка недоливали. Добираться  далековато, но ведь охота пуще неволи - мотались не часто, разумеется.

    Уже и пива попили с напарником по дежурству в опергруппе, и подремали, спрятавшись за пишущую машинку. От отказных материалов и других ментовских бумаг просто тошнило. Внутреннее сопротивление щекотало кожу, зудело в кончиках пальцев, не давая работать. Ну зачем вот так ломать себя, проявлять никем не оцениваемый трудовой патриотизм? Водки не хотелось, решили поехать на улицу Фучика (где в одной из заводских общаг спрятался опорный пункт милиции), чтобы развеяться и заодно отработать несколько адресов по имеющейся оперативной информации.

    Внутри опорного пункта было многолюдно. Только что закончился инструктаж добровольных народных дружинников, которые в принудительном порядке сгонялись на дежурство. Они стояли по коридорам и на крыльце, по-деловому дымили вонючей "Астрой" и мяли в руках замызганные красные повязки, размышляя про себя: спрятать ли их сразу в карман или нацепить для проформы, чтобы участковый не заругался. Сквозь клубы дыма и желтый свет от чахленькой шестидесятиваттной лампочки на всех презрительно таращился из своего портрета Феликс Эдмундович Дзержинский. Мой напарник - супермент Володя - уже расставил фигуры на шахматной доске. Это у него была традиция такая - сгонять блицпартейку с местным участковым, таким же любителем интеллектуальной игры.

    Вдруг весь кайф от приближающегося шахматного оргазма был безвозвратно поломан милиционерами патрульно-постовой службы. Они завели в кабинет молодую симпатишную девицу с выпученными и мокрыми от слез глазами. Ее прическа типа "я упала с сеновала" так же свидетельствовала о бурных переживаниях. Взъерошенное создание, икая, пыталось вспомнить хоть какие-нибудь слова, чтобы нам с их помощью стало понятно, что же произошло.

    Медсестричка из роддома получила зарплату и отпускные, и в предвкушении веселого отпуска на Иссык-Куле запрыгнула в троллейбус и поехала домой. Перед этим она, как водится в нормальном коллективе, набрала овощей и фруктов, а также взяла бутылочку водки и отметила это событие с друзьями. Но то ли огурчики плохо помыла перед тем как покрошить в салат, толи водки мало выпила, а может, просто день не задался, однако с пищеварением случились неразрешимые проблемы. Чувствуя, что "дно вот-вот вышибет" и "не расплескав" она до дому (тоже на Фучика) не добежит, медсестричка выскочила из троллейбуса и забежала в парк имени того же чешского героя.

    Сумерки и природа расступились перед несчастным созданием, прекрасно понимая, как ей сейчас тяжело. Пробежав через арку, медсестричка завернула налево и спустилась в большой арык, который изрядно зарос травой. Там кругом валялись картонные коробки и пестрые тряпки, в общем, было уютно, как дома, и, главное, со стороны не видно. Присела и исполнила все, что необходимо по зову бурлящего, как скороварка, желудка. Не успела она как следует насладиться облегчением, как ее за задницу схватили чьи-то руки "в наглой, грубой форме". На ходу надевая трусы и застегивая джинсы, крича, как белуга от ужаса, девушка молнией домчалась до выхода из парка и только тут вспомнила, что сумка с деньгами и документами осталась в лесопарковой зоне. Вовремя вспомнила про опорный пункт милиции и прилетела за помощью.

    Участковый сказался занятым, а мы с напарником и двумя милиционерами патрульно-постовой службы, давясь от смеха, пошли искать таинственного лешего. Опасливо раздвинули ветки, спустились в арык, светим фонариками. Сидит в куче коробок весь обделанный поносом бомж и пересчитывает наличку.

    "А ну верни, козлина, мои деньги!" - кричит медработница.

    Бомж медленно заканчивает шуршать рублями, кладет их в сумку и поднимает глаза, переполненные разочарованием.

    "Ети твою мать", - говорит он, - сначала обосрала, а теперь ментов привела".

    Коллаж Валентины ЛОМКОВОЙ.

    Владимир ПИРОГОВ.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/23829/