Элла Акулова: Если уж я запою!

    Она приехала в редакцию точно в условленное время, как и подобает уважающему себя продюсеру. Элла Акулова — глава продюсерского центра “Элла”, известного в Бишкеке как устроитель концертов узбекских и казахских эстрадных кумиров. И, кстати сказать, двоюродная сестра Динары Акуловой. Впрочем, это обстоятельство не сыграло для гостьи никакой роли в выборе профессии.
    — Наш центр создан 10 лет назад, — с ходу начала она. — Первые пять лет ушли на подготовку: изучала шоу–бизнес и лишь потом начали работать со звездами.
    — Ваш “профиль” — артисты из Узбекистана и Казахстана. Почему взяли именно это направление?
    — Потому что с малых лет мне очень нравились восточные песни, узбекская эстрада. Близки к ней уйгурские группы, они главным образом из Казахстана. Я наладила с ними отношения. Труды мои сами видите: в основном у меня проходят имиджевые концерты. Всегда помогают наши спонсоры — крупные организации. Просто так звезд не привезешь, им надо платить очень высокие гонорары. У меня наработаны связи с крупными компаниями в нашей столице, они не отказываются спонсировать, даже делают это с удовольствием.
    — А как вы выбираете, кого пригласить — по своему вкусу или по “звездности” певца?
    — И “звездность”, естественно, имеет значение. Я слежу за их творчеством. Считайте: если я три месяца живу в Бишкеке, то два месяца — в Ташкенте, два — в Алматы. Слежу за тем, что у них происходит в эстраде, анализирую, как и здесь, кто что пишет, какие альбомы, о чем. Встречаешься: где ваша студия, какие имеете звания, сколько лет на сцене? А просто взять и привезти кого–нибудь — это несерьезно. Узбекский язык очень хорошо знаю, понимаю, о чем поют.
    — То есть выбираете и тексты, а не только чтобы мелодия ухо ласкала?
    — Обязательно! Вы сами знаете, сколько у нас в городе узбеков, уйгуров проживает, сколько приезжают, и наши кыргызы ведь тоже понимают, о чем песня.
    — Откуда у вас такая любовь к узбекским песням?
    — Мои родители говорили, что по отцовской линии у нас есть узбеки.
    — Вы с юга?
    — Нет, с Иссык–Куля. Родилась в Джеты–Огузском районе, в селе Светлая Поляна в семье учителей. Отец у нас наполовину, что ли, узбек.
    Детство у Эллы, как и у большинства моих героев, было музыкальным.
    — Родители хорошо пели, отец к тому же играл на всех инструментах. Меня в обязательном порядке учили дома на аккордеоне играть и на комузе. И петь я пела.
    Но у ее музыки был мощный конкурент — спорт. Светлополянская школа неизменно первенствовала на районных состязаниях. А в самой школе до шестого класса “по всем видам спорта я держала флаг”.
    — В шестом я была метр семьдесят, почти того же роста, что сейчас. Почему–то быстро выросла. Все одноклассники — мне по пояс. И меня вечно сажали за последнюю парту.
    Ей же хотелось сесть поближе — так нравилось вгрызаться в гранит науки! Но учителя объясняли родителям: Элла у вас крупная, детям за ее спиной доски не видно. И советовали: может быть, ей бросить спорт, уж очень она у вас быстро растет!
    — А моя мудрая мама отвечала: если Бог дал здоровье, пусть растет, — улыбается. — Мама всегда была за спорт, ведь я все успевала — и дома, и с хозяйством, ей почти не давала ничего делать. Отец приболел, а когда я была в шестом классе, умер. Мама одна осталась. В семье было пять девочек, я младшая и двое пацанов.
    После шестого класса ее отдали в детскую спортивную школу в Караколе: стало и вовсе не до музыки. Потом наша отличница, комсомолка, спортсменка–разрядница поступила не сразу в физкультурный институт, как хотела, а сначала в Джалал–Абадский физкультурный техникум по совету матери: “Городские, — сказала мама, — сильнее, не пройдешь. После техникума легче будет. Делай потихоньку, это вернее”. Так и вышло.
    Позже, когда Элла училась в физкультурном институте, поняла, что она сильнее многих, стала мастером спорта, вошла в сборную Киргизии по волейболу. Но мамину науку — постепенно вернее! — помнит и применяет.
    Эстрада тогда даже не проглядывалась: Элла была тренером, возглавляла детскую спортивную школу и даже инспекцию по делам несовершеннолетних — всего не пересказать.
    — Как вас занесло в милицию?
    — Еще школьницей я мечтала работать в органах, носить офицерские погоны. Казалось, пойду в милицию, среди подростков не будет преступлений. В Аламединском ОВД мне дали самый неспокойный участок — в селе Лебединовка. 120 парней и девчонок на учете. Я всегда находила с ними общий язык. Всегда! Хотелось им помочь. Я удивлялась: этот уроки прогуливал, другой девчонку за косу дергал — за что на учет? Через месяц у меня их осталось 20 или 18, остальных сняла. На работе я была с восьми утра и до 10 вечера. Никогда не боялась, что ночь, будет страшно из Лебединовки в Кант ехать. Надеялась на свою физическую подготовку.
    — А сейчас вам страшно на улицах?
    — Я считаю, с умом надо ходить на улицу, — смеется. — А вообще я и сейчас занимаюсь спортом. Волейболом некогда, в основном хожу в атлетический зал возле моего офиса. Кстати, в те милицейские годы начальство нам велело учиться. Я закончила юрфак университета.
    — Значит, у вас два диплома о высшем образовании?
    — Три. Еще получила специальность геолога в Днепропетровском университете. Учиться никогда не поздно.
    — Вы как будто настроены продолжать?
    — Да, по своей нынешней профессии. Есть в Москве продюсерский колледж и в Алматы. Хочу поступить.
    Когда она “подустала в милиции и поняла, что это не женское дело, ушла. И почти четыре года отдыхала”. Как?
    — Тогда коммерция только начиналась, “Дордой”. Подалась в торговлю, привозила товар. То, что я часто меняю профессии, кому–то, может, покажется странным, а я считаю, что это нормально. Ездила в Россию, Германию, Польшу, Чехию. Мне очень понравились тамошние шоу, я на концерты ходила. И сделала вывод, что можно заняться организацией концертов. Я от природы слухач и очень музыкальна.
    — Почему решили не петь, а заняться таким хлопотным делом?
    — Петь никогда не поздно. Если запою, ну будет что–то! — сообщила звонко и весело. — Я очень хорошо пою. Но мне больше нравится руководящая должность. Всю жизнь “верховодила” — была капитаном команд, замдиректора школы, дослужилась почти до капитана. Это по мне.
    — Характер у вас энергичный и явно волевой.
    — Да. Не то, что я себя заставляю, просто знаю: это надо делать. Спорт укрепил мою волю. Я одна в семье такая волевая.
    Когда явилась мысль открыть продюсерский центр, в Бишкеке она начала с изучения основ. Ездила в Москву, Ташкент, Алматы, посмотреть, как там работают. “Как устроить концерт, как выбрать артистов, как профессионально к ним подойти — от и до. Кроме того, у них знаменитые продюсеры, которые в год по 500 концертов проводят, с ними знакомилась, перенимала опыт. Не с каждым они общаются, дают советы, но я с любым найду общий язык”.
    В ее центре 15 сотрудников.
    — Половина — девчонки, которые делают дизайн, афиши, плакаты и прочее. А остальные — шесть парней — обеспечивают охрану на концертах. За эти пять лет ни разу нам не помогла милиция, мы, продюсеры, сами нанимаем ребят из службы охраны “Тигр”.
    А сотрудницы — все ее родственницы — двоюродные сестры, племянницы.
    — Я их знаю, они мой характер знают. Год я их учила. Требования им известны, свои обязанности тоже. Так мне легче.
    — Проколов у вас не было?
    — Нет, потому что я тыщу раз рассчитаю–просчитаю. Это огромный труд, но я не ленюсь.
    — Самое нелегкое в работе продюсера?
    — Времени не хватает. Энергии много уходит. Концерты надо проводить на уровне, а не халям–балям.
    — Самое памятное событие в работе, которое светит–греет?
    — В прошлом году “Love–радио” вручило мне диплом “Лучший продюсер года”. Ну и каждый концерт для меня радость. Я за три месяца, за полгода начинаю их готовить. И почти все удается. Вовремя запланированные концерты всегда хорошо проходят, нет срывов, не бывает, чтобы артисты опоздали, не приехали. Все четко.
    — При такой бурной работе остается время на семью?
    — Личная жизнь? Знаете, пока я спортом занималась, все свои титулы набирала, звездочки на погоны — надо еще одну звездочку получить! -максимально всего добивалась, было некогда. Я не замужем, детей нет. Но время найду, создам семью, — смеется.
    — Хобби у и неисправимым лизоблюдом, чтобы поверить сказкам о финансировании объектов из личного кармана президента или исключительно на средства фонда “первой мадам”. Финансовые потоки шли из госказны, а министерства и ведомства заставляли вносить “добровольные пожертвования”. Миллионы и миллионы сомов.
    А б. президент поясняет, что в течение последних ряда лет он с супругой направлял средства на финансирование строительства “единственного дома, который я строил в Кыргызстане для семьи”. Всего, по его словам, их совокупный доход за академическую работу, издание книг и т.д. составил 33 миллиона 483 тысячи сомов, или 800 тысяч долларов. А как продавали “нетленные” произведения, известно. Их всучивали в нагрузку предпринимателям, учителям, врачам. Но позвольте, не только на строительство “единственного дома”. Сам же Акаев ранее признался, что из своего совокупного дохода выделил средства на возведение библиотеки первого президента. А в чем еще не признался? На какие еще своим объекты потратился? И сколько, уж признался бы, ушло на них из государственных средств.
    Любопытно, что папаша обеляет сынка за вроде бы безобидные действия: “Айдар только передавал средства по моему поручению”. Типа Аскар Акаевич вытаскивал из тумбочки очередную пачку купюр и отдавал их Айдару для передачи кому–то. Между тем Айдару Акаеву инкриминируют вымогательство, злоупотребление положением служащего, легализацию денежных средств и имущества, приобретение его незаконным путем. Значит, или папаша наивен и раскрывает действия сына, где никакой уголовщиной и не пахнет (при этом наконец удостоверяет наличие в своем распоряжении пятидесяти гектаров земли с объектами), или следствие копнуло так глубоко, что папаша вынужден оградить сына от неприятностей и взять все на себя. И это, заметим, уже после того, как парламент лишил Айдара Акаева депутатской неприкосновенности. Остается только лишить неприкосновенности самого Аскара Акаевича… Но кто в таком случае возьмет за него на себя?
    …Нам еще тогда, в начале марта, при обозрении обширных владений первого президента на берегу Иссык–Куля стало ясно, что эта вольница его до добра не доведет. Но могли ли мы предположить, что буквально через полмесяца президента Акаева уже не будет в стране? И что по всему им и его домочадцами нахапанному заведут уголовные дела? Лишь бы их довели до суда.
    Да, сейчас происходит много событий, кажется, затмевающих все, что было связано с Семейкой. Но не будем забывать: все последующие события производные предыдущих. Невозможно обрубить концы и начать с чистого листа, как некогда не раз предлагал тот же Акаев. Чистый лист в истории страны — абсурд, пробел. Но как же непросто удалять грязные пятна. Вот о чем должен беспокоиться б. президент. А не выгораживать своих близких, с его ведома понатворивших в стране столько безобразий, что едва ли не весь прокурорский корпус должен их разгребать.
    Геннадий Кузьмин.

Адрес материала: //msn.kg/ru/news/11364/